Кавказская туземная конная дивизия (Дикая дивизия). Кавказская туземная конная дивизия

Дикая дивизия – это одна из самых надёжных войсковых частей – гордость русской армии… когда вспыхнула война, кавказцы добровольно пошли на защиту России и защищали её беззаветно, не как злую мачеху, а как родную мать. Они сражаются вместе с русской армией и впереди всех и смелее всех умирают за нашу свободу.
Офицер А. Палецкий, 1917 г.

В августе 2014 года исполняется 100 лет со дня образования Кавказской туземной конной дивизии. Ужас внушала врагам одним своим видом эта часть императорской армии, за бесстрашие, отвагу, свирепство и особенный образ в годы Первой мировой войны прозванная Дикой дивизией. Дивизия состояла из жителей Северного Кавказа и Закавказья – мусульман, добровольно принесших присягу Николаю II и обязавшихся защищать Российскую Империю ценой своих жизней от врага. Лишь одну десятую часть дивизии составляли представители российского дворянства, служившие в ней офицерами. Руководил дивизией кавказцев родной брат государя – великий князь Михаил Александрович Романов, генерал-майор по званию. Просуществовала Кавказская туземная конная дивизия три года – с 23 августа 1914 года по 21 августа 1917 года, и все это время до конца своего существования оставалась верна Царю и Царской армии.

Легенды и мифы о Дикой дивизии

Огромное число мифов связано с Дикой дивизией, как плохих, так и преувеличенно хороших. Плохой образ дивизии горцев нынче выгоден различным националистическим течениям и всем тем, кому нужна дестабилизация отношений между народами, населяющими Россию. Однако все «уличения» солдат-кавказцев в дезертирстве или крушении от «меча» Батьки Махно и разбойников под его предводительством совершенно беспочвенны.

Во-первых, нет ни единого документально-зарегистрированного факта или обыкновенного письменного упоминания современников о хотя бы единственном случае побега или отступления. Наоборот, весь офицерский состав «дикой» был поражен преданностью кавказцев. Офицер Кабардинского полка Алексей Арсеньев писал в своем очерке о конной дивизии: «Большинство горцев славной «Дикой Дивизии» были или внуками, или - даже сыновьями бывших врагов России. На войну они пошли за Нее, по своей доброй воле, будучи никем и ничем не принуждаемы; в истории «Дикой Дивизии»- нет ни единого случая даже единоличного дезертирства!».

Во-вторых, относительно «разгрома» чечно-ингушской части Дикой дивизии бандами Нестора Махно – ко времени анархии на Юге Украины в 1919 году Кавказской туземной конной дивизии не существовало, не осталось от нее и ни одной кавалерийской сотни.

Почву для порождения всякого рода легенд готовят и горе-историки из представителей потомков некоторых кавказских народностей. Во сто крат умудряется кое-кто из них преувеличивать заслуги именно своей, пусть и небольшой горстки земляков-воинов, возводя их в ранг чуть ли не спасителей человечества, которым сам Государь якобы слал «братские приветы». Подобное обращение никак не вмещается в рамки этикета Императора, посему историю с благодарственной телеграммой от Царя Николая II принято считать байкой.

Ну и, пожалуй, самые дикие из легенд о кавказской коннице ходили как в тылу, так и внутри вражеской армии. Всеми силами австрийское командование муссировало слухи о кровожадности всадников «откуда-то из глубины Азии, которые ходят в длинных восточных одеждах и в громадных меховых шапках и не знают пощады. Они вырезают мирное население и питаются человечиной, требуя нежное мясо годовалых младенцев». В бою возможно и внушали подобный ужас горские кавалеристы, но по отношению к женщинам и детям ничего подобного не проявлялось. Существует большое число записей современников об уважительном обращении кавказцев к женщинам среди захваченного населения и особом отношении к детям. Вот что писал Илья Толстой, сын Льва Николаевича, военный журналист в годы Первой мировой: «Я жил целый месяц в халупе в центре расположения «диких полков», мне показывали людей, которые на Кавказе прославились тем, что из мести убили нескольких человек, - и что же я видел? Я видел этих убийц, нянчивших и кормящих остатками шашлыка чужих детей, я видел, как полки снимались со своих стоянок и как жители жалели об их уходе, благодарили их за то, что они не только платили, но и помогали своими подаяниями, я видел их выполняющими самые трудные и сложные военные поручения, я видел их в боях, дисциплинированных, безумно отважных и непоколебимых».

Состав самой экзотичной из дивизий русской армии

История возникновения Дикой дивизии началась с предложения в адрес царя Николая II от главнокомандующего войсками Кавказского военного округа Иллариона Воронцова-Дашкова мобилизовать воинственных кавказцев на борьбу против армий, поддерживавших Тройственный союз. Государь одобрил идею добровольного привлечения в войну не подлежавших призыву мусульман-уроженцев Кавказа. От желающих встать за Российскую Империю не было отбоя. Дети и внуки бывших врагов, на протяжении 60 лет стоявших на защите родной земли в годы Кавказской войны, согласились представлять интересы новой родины. В те же дни, сразу после Высочайшего приказа от 23 августа 1914 года, уже были сформированы конные полки из цвета горской молодежи: Кабардинский, Второй Дагестанский, Татарский, Чеченский, Черкесский и Ингушский. Каждый воин при своей черкеске, при своем коне и собственном холодном оружии. Все шесть полков впоследствии организовали в три бригады и один Аджарский пехотный батальон. В первую бригаду входили Кабардинский и 2-й Дагестанский конные полки. В рядах её служили кабардинцы, балкарцы и представители всех народностей Дагестана – аварцы, даргинцы, лакцы, кумыки, лезгины и другие. 1-й Дагестанский конный полк был сформирован ещё раньше и, находясь в составе Третьей Кавказской казачьей бригады, воевал на Юго-Западном фронте. Вторую бригаду составили Татарский полк, куда входили гянджинские азербайджанцы и Чеченский полк, состоявший из чеченцев. Третью бригаду сформировали Черкесский и Ингушский полки, в котором состояли черкесы, карачаевцы, адыги, абхазы и, соответственно, ингуши. Туземной, то есть местной, данную конную дивизию решено было назвать от того, что состав её был исключительно горский, состоящий из местных народностей, исповедующих одну веру.

Наслышанные об отваге горцев русские офицеры считали, что добились больших успехов, сумев привлечь мусульман в свои ряды. Однако, не все было так просто. Много времени потребовалось командованию для того, чтобы отучить туземцев от неприемлемых в ходе европейских методов ведения войны привычек и обучить армейской дисциплине, что было блестяще достигнуто к концу военной кампании. В первую очередь, от горцев требовалось привести свой внешний вид в порядок. Мохнатые папахи, длинные бороды и обилие кинжалов на поясах пугали не только противников, но и все командование дивизии своим разбойничьим видом. Тяжкие как для кавказцев, так и для русских офицеров месяцы обучения манерам, исполнению команд, стрельбе из винтовок и пользованию штыками были впереди. Большую помеху в работе над образом солдата создавала присущая народам Кавказа гордость и нежелание подчиняться. Тем не менее, обучению горцы поддавались легко, так как с детства были приучены к дисциплине и уважению старших. Только вот обозные команды из горцев создать так и не удалось, пришлось в «унизительный» обоз набирать солдат из числа русских крестьян. Другой проблемой в армии стала особая манера верховой езды горских бойцов – с упором на один бок. После долгих переходов такая манера калечила лошадей, и понадобилось много времени, чтобы приучить солдат к обычной езде. Помехи в строю создавал и обычай кровной мести. Необходимо было при организации батальонов учитывать межличностные и межродовые отношения горцев. Долго пришлось отучивать кавказцев и от грабежей на захваченных территориях, относившихся ко всему имуществу завоеванного населения как к трофею по восточному принципу ведения войны.

В целом же, атмосфера внутри дивизии царила близкая к идеалу. Существовала взаимовыручка, уважение друг к другу, а также почтение, которое не всегда проявлялось по отношению к старшему по званию, а именно почетом в горской среде пользовались те, кто обладал хорошими личностными качествами и храбро шел в атаку. Показательным примером внутренней дисциплины в дивизии служило и уважение к представителям других конфессий. Так, при нахождении за столом большего числа мусульман, христиане в знак уважения сотоварищей надевали головные уборы, как того требовали нормы магометан. Если же случалось, что во время совместного принятия пищи количество христиан превышало остальных, то горцы снимали головные уборы в знак уважения русского обычая.

В каждый эскадрон дивизии определялся мулла. Священнослужитель не просто одухотворял единоверцев, а был вправе разрешить самые сложные конфликты и обострения между земляками, в случае их возникновения в эскадроне, так как к нему не могли не прислушаться. Мулла, кроме всего прочего, наряду с остальным составом ополчения участвовал в боях.

Не менее экзотичным был и офицерский состав «Дикой». В него вошли все, кого прельщала полная приключений жизнь и отважное командование в лице Великого Князя. Не только кавалеристы, но и артиллеристы, пехотинцы и даже моряки, ушедшие в запас перед войной явились в удивительную дивизию. Двадцатью нациями пестрели офицеры конницы – от французского принца Наполеона Мюрата, итальянских маркизов, прибалтийских баронов до русской и кавказской знати, в числе которых сын Льва Толстого – Михаил, а также персидского принца Фейзуллы Мирзы Каджара и многих других. Все они служили под царственным началом Михаила Александровича, самого обаятельного и прекрасного из командиров и слишком смелого для своего статуса, горячо любимого горцами за свой нрав, чистое сердце, скромность и бесхитростность, присущую им самим. Генерал-майор русской армии вместе с офицерами на протяжении всего своего командования дивизией ютился в тесных халупах, а во времена зимних боев в Карпатах ночевал в землянках.

Великие подвиги

Четыре месяца понадобилось на обучение Дикой дивизии и полное её формирование. К ноябрю 1914 года полки кавказской конницы были переброшены на австрийский фронт (Юго-Западный) в Галицию, что в Западной Украине.

Илья Толстой, впервые увидевший ряды Дикой дивизии именно в Галиции, отметил их торжественное шествие по Львову записью: «Под скрипучий напев зурначей, наигрывающих на своих дудочках свои народные воинственные песни, мимо нас проходили нарядные типичные всадники в красивых черкесках, в блестящем золотом и серебром оружии, в ярко-алых башлыках, на нервных, точеных лошадях, гибкие, полные гордости и национального достоинства. Что ни лицо, то тип; что ни выражение - выражение свое, личное; что ни взгляд - мощь и отвага…»

С тяжелых кровопролитных боев начался путь горских кавалеристов. С наступлением небывало ранней и заснеженной зимы им предстояли ожесточенные бои в Карпатах у деревень Полянчик, Рыбни, Верховина-Быстра в декабре 1914 года. При отражении наступления австрийцев на Перемышль в январе 1915 года, горцы понесли огромные потери. Тем не менее, враг отступил, а к следующему месяцу русская армия усилиями Дикой дивизии заняла город Станиславов. Много сыновей народов Дагестана полегло на полях сражений под деревней Шупарка осенью 1915 года, которые, отдав свои жизни, открыли новые героические страницы истории русской армии.

Одним из переломных моментов, позволивших императорским войскам пробираться вглубь вражеских позиций, стали события февраля 1916 года. Благодаря отваге чеченской полусотни, разгромившей армию австро-венгров, русская армия перебралась с доселе занимаемого левого побережья Днестра на правое, где были сосредоточены вражеские войска.

Кавалеристы Дикой дивизии приняли участие и в знаменитом Брусиловском прорыве летом 1916 года. Часть конницы – Ингушский и Чеченские полки, временно примкнула к Девятой армии Юго-Западного фронта, участвовавшей в прорыве. В общей сложности всеми шестью полками Дикой дивизии было проведено 16 конных атак за весь 1916 год – таких успехов не достигала в истории русской армии ни одна кавалерия. А количество пленных превышало численность самой кавказской дивизии в несколько раз.

Зимой того же года полки Дикой дивизии в составе корпуса Четвертой армии были переброшены в Румынию. Здесь уже в 1917 году горцев застала весть о революции и отречении Царя от престола. Недоумевавшие от потери Государя, кавказцы все же остались верны своему командованию и без него. Летом 1917 года решено было направить «диких» в Петроград для подавления революционного восстания. Однако, напуганные такой вестью большевики и Временное правительство, воцарившееся в дни безвластия в России, решили во что бы то ни стало остановить горцев. Не силой, а словом. Для начала был организован торжественный прием кавалеристов, где и прозвучали пламенные речи о том, что если доблестные воины хотят для России лучшего будущего, то разумнее будет им оставаться в стороне от гражданской войны. К переговорам был привлечен проживавший в Петрограде внук Имама Шамиля – Мухаммад Захид Шамиль. Горцы не могли не прислушаться к потомку великого имама.

Осенью все того же 1917 года, уже переорганизованная в Кавказский конный корпус туземная дивизия под командованием Петра Алексеевича Половцева была отправлена домой – на Кавказ, где окончательно расформировалась, и к декабрю полностью прекратила свое существование.

Множество имен героев той войны и их незабвенных подвигов донесены до нас как рассказами предков, так и документацией штаба Кавказской конной дивизии. За три года существования «Дикой» семь тысяч наших земляков участвовали в сражениях. Половина их удостоилась Георгиевских крестов и медалей за исключительную храбрость. Много их полегло вдали от родины, так и оставшись там навеки. История «Дикой дивизии» - реальная история. Гордость за подвиги предков останется в наших сердцах тем огоньком, который будет греть их еще долгие годы, напоминая о тех, от кого мы произошли.

Жемилат Ибрагимова

Горцы на фронтах Первой мировой войны и в революционных событиях 1917 г.

Кавказская туземная конная дивизия, более известная в истории как «Дикая» дивизия была сформирована на основании высочайшего указа 23 августа 1914 г. на территории Северного Кавказа и укомплектована добровольцами-горцами. Дивизия включала в себя шесть полков четырехсотенного состава: Кабардинский, 2-й Дагестанский, Чеченский, Татарский (из жителей Азербайджана), Черкесский и Ингушский.

Но сначала - немного предыстории. Широкое привлечение коренного населения Северного Кавказа на русскую военную службу, прежде всего в милиционные формирования, началось в 1820 – 1830-гг. XIX в., в разгар Кавказской войны, когда определился ее специфический затяжной, партизанский характер и царское правительство поставило перед собой задачу: с одной стороны «иметь все сии народы в своей зависимости и учинить полезными государству», т.е. способствовать политической и культурной интеграции горцев в российское общество, а с другой сэкономить на содержании регулярных частей из России. Горцы из числа «охотников» (т.е. добровольцев) привлекались в постоянную милицию (фактически строевые части, содержавшиеся на казарменном положении) и временную - «для наступательных военных действий в отрядах с регулярными войсками или для обороны края в случае опасности от неприязненных народов». Временная милиция использовалась исключительно на театре Кавказской войны.

Однако, вплоть до 1917 г., царское правительство так и не решилось привлекать горцев к военной службе массово, на основе обязательной воинской повинности. Таковая заменялась им денежным налогом, каковой из поколения в поколение стал восприниматься местным населением как некая привилегия. До начала широкомасштабной Первой мировой войны русская армия вполне обходилась и без горцев. Единственная попытка провести мобилизацию среди горцев Северного Кавказа в 1915 г., в разгар кровопролитной войны, завершилась едва начавшись: одни лишь слухи о предстоящем мероприятии вызвали сильное брожение в горской среде и заставили отложить эту идею. Десятки тысяч горцев военнообязанного возраста оставались вне развернувшегося мирового противостояния.

Однако горцы, желавшие добровольно вступить в ряды русской армии, зачислялись в созданную в самом начале Первой мировой войны Кавказскую туземную конную дивизию, более известную в истории под наименованием «Дикая».

Туземную дивизию возглавил родной брат императора великий князь Михаил Александрович, хоть и находившийся в политической опале, но весьма популярный, как в народе, так и среди аристократии. Поэтому служба в рядах дивизии сразу стала привлекательной для представителей высшей российской знати, занявшей большинство командных постов в дивизии. Здесь были грузинские князья Багратион, Чавчавадзе, Дадиани, Орбелиани, горские султаны: Бекович-Черкасский, Хагандоков, ханы Эриванские, ханы Шамхалы-Тарковские, польский князь Радзивилл, представители старинных русских фамилий князья Гагарин, Святополк-Мирский, графы Келлер, Воронцов-Дашков, Толстой, Лодыженский, Половцев, Старосельский; принцы Наполеон-Мюрат, Альбрехт, барон Врангель, персидский принц Фазула Мирза Каджар и другие.

Особенности формирования соединения и менталитет его личного состава оказали значительное влияние на дисциплинарную практику в частях и морально-психологическое состояние всадников (именно так назывались рядовые бойцы дивизии).

В национальных полках поддерживалась иерархическая структура, сходная со структурой большой позднеродовой семьи, свойственной всем горским народам. Многие всадники были близкими или дальними родственниками. По свидетельству молодого офицера Ингушского полка А.П. Маркова, представители ингушской семьи Мальсаговых в этом полку были «столь многочисленны, что при сформировании полка на Кавказе был даже проект создать из представителей этой фамилии отдельную сотню». Нередко в полках можно было встретить представителей нескольких поколений одной семьи. Известен случай, когда в 1914 г. ушел на войну со своим отцом двеннадцатилетний подросток Абубакар Джургаев.

Вообще число желающих служить в дивизии всегда превышало штатные возможности полков. Несомненно, родство многих всадников способствовало укреплению дисциплины в полку. Некоторые иногда «отлучались» на Кавказ, но с обязательной заменой себя братом, племянником и проч.

Внутренний распорядок в дивизии значительно отличался от распорядка кадровых частей русской армии, поддерживались традиционные для горских обществ отношения. Здесь не существовало обращения на «вы», офицеров не почитали за господ, уважение всадников они должны был заслужить храбростью на поле боя. Честь отдавалась только офицерам своего полка, реже – дивизии, из-за чего нередко случались «истории».

С декабря 1914 г. дивизия находилась на Юго-Западном фронте и хорошо зарекомендовала себя в боях против австро-венгерской армии, о чем регулярно сообщалось в приказах вышестоящего начальства. Уже в первых, декабрьских боях отличилась 2-я бригада дивизии в составе Татарского и Чеченского полков, контратаковавшая проникшие в тыл части противника в районе деревни Верховина-Быстра и высоты 1251. Бригада по плохим дорогам и глубокому снегу обошла австрийцев с тылу и нанесла сокрушительный удар противнику, взяв в плен 9 офицеров и 458 рядовых. За умелое командование полковник К.Н. Хагандоков был представлен к чину генерал-майора, а многие всадники получили свои первые боевые награды – «солдатские» Георгиевские кресты.

Вскоре погиб один из главных героев этого боя – командир Чеченского полка полковник князь А.С. Святополк-Мирский. Он пал в бою 15 февраля 1915 г., когда лично руководил действиями своего полка в бою и получил три ранения, два из которых оказались смертельными.

Один из самых успешных своих боев части дивизии провели 10 сентября 1915 г. В этот день сотни Кабардинского и 2-го Кабардинского полков скрытно сосредоточились у деревни Кульчицы с целью содействовать наступлению соседнего пехотного полка в направлении высоты 392, фольварка Михал-поле и села Петликовце-Нове на левом бере­гу реки Стрыпи. Хотя задачей конницы стояла лишь разведка позиций противника, руководивший конной группой командир Кабардинского полка князь Ф.Н. Бекович-Черкасский взял инициативу на себя и, воспользовавшись удобным случаем, нанес сокрушительный удар по основным по­зициям 9-го и 10-го гонвендных полков у села Зарвыница, взяв в плен 17 офицеров, 276 солдат-мадьяр, 3 пулемета, 4 те­лефона. При этом он имел лишь 196 всадников кабардинцев и дагестанцев и потерял в бою двух офицеров, 16 всадников и 48 лошадей убитыми и ранеными. Отметим, что доблесть и геройство в этом бою проявил мулла Кабар­динского полка Алихан Шогенов, который, как говорилось в наградном листе, «в бою 10 сен­тября 1915 г. у дер. Доброполе под сильнейшим пулемет­ным и ружейным огнем сопровождал наступавшие части полка, своим присутствием и речами повлиял на всадников-магометан, проявивших в этом бою необыкно­венную храбрость и взявших в плен 300 венгерских пе­хотинцев».

«Дикая дивизия» принимала участие и в знаменитом Брусиловском прорыве летом 1916 г., правда, не сумела там серьезно отличиться. Причиной тому стала общая установка командования 9-й армией на использование кавалерии в виде армейского резерва, а не в качестве эшелона развития успеха, вследствие чего вся армейская конница была рассеяна побригадно по фронту и существенного влияния на ход боев не оказала. Тем не менее, в целом ряде боев горские всадники дивизии сумели отличиться. Например, еще до начала общего наступления они поспособствовали форсированию разделявшей противостоящие стороны реку Днестр. В ночь на 30 мая 1916 г. есаул Чеченского полка князь Дадиани с полусотней своей 4-й сотни переправился вплавь через реку у селения Ивание под ожесточенным ружейным и пулеметным огнем противника, захватил плацдарм. Это дало возможность переправиться на правый берег Днестра Чеченскому, Черкесскому, Ингушскому, Татарскому полкам, а также Заамурскому полку 1-й конной дивизии.

Подвиг чеченцев, первыми из русских войск переправившихся на правый берег Днестра, не прошел мимо высочайшего внимания: император Николай II наградил всех 60 всадников-чеченцев, участвовавших в переправе Георгиевскими крестами разных степеней.

Как видно, стремительные кавалерийские броски нередко приносили всадникам Туземной дивизии немалую добычу в виде пленников. Нельзя не сказать, что с пленными австрийцами горцы нередко расправлялись изуверским способом – рубили им головы. В отчетном докладе начальника штаба дивизии в октябре 1916 г. сообщалось: «Мало врагов было взято в плен, но много зарублено». Свою растерянность и бессилие перед отчаянной горской атакой через всю жизнь пронес лидер Югославии маршал Иосип Броз Тито, которому повезло – в 1915 г., будучи солдатом австро-венгерской армии, он не был изрублен «черкесами», а лишь был взят в плен: «Мы стойко отражали атаки пехоты, наступавшей на нас по всему фронту, - вспоминал он, - но неожиданно правый фланг дрогнул и в образовавшуюся брешь хлынула кавалерия черкесов, уроженцев азиатской части России. Не успели мы прийти в себя, как они вихрем пронеслись через наши позиции, спешились и ринулись в наши окопы с пиками наперевес. Один черкес с двухметровой пикой налетел на меня, но у меня была винтовка со штыком, к тому же я был хорошим фехтовальщиком и отбил его атаку. Но, отражая нападение первого черкеса, вдруг почувствовал ужасный удар в спину. Я обернулся и увидел искаженное лицо другого черкеса и огромные черные глаза под густыми бровями». Этот черкес вогнал будущему маршалу пику под левую лопатку.

Среди всадников обычным делом были грабежи как в отношении пленных, так и в отношении местного населения, которое они тоже считали покоренным врагом. В силу национально-исторических особенностей грабеж во время войны считался среди всадников воинской доблестью, и его жертвами очень часто становились мирные галицийские крестьяне. Прятавшихся при появлении полков местных жителей, всадники «провожали пристальными и неприветливыми взглядами, как явно ускользающую от них добычу». Начальнику дивизии непрерывно поступали жалобы «на насилия, чинимые нижними чинами дивизии». В конце 1915 г. обыск в еврейском местечке Улашковицы вылился в массовые погромы, грабежи и изнасилования местного населения.

Справедливости ради надо сказать, что по мере возможности в полках поддерживалась строгая дисциплина. Самым суровым наказанием для всадников было исключение из списков полка «за неисправимо дурное поведение» и «водворение» провинившихся по месту их жительства. В родных аулах объявлялось об их позорном изгнании из полка. В то же время для всадников оказались совершенно неприемлемы формы наказания, применявшиеся в русской армии. Известен, например, случай, когда один татарский (азербайджанский) всадник застрелился сразу же после попытки его публичной порки, даже не смотря на то, что порка была отменена.

Средневековая, по сути, манера ведения войны горцами способствовала формированию весьма своеобразного, как сейчас сказали бы, имиджа дивизии. В сознании местного населения даже сформировался стереотип, в соответствии с которым любой грабитель и насильник обозначался термином «черкес», хотя кавказскую форму носили и казаки.

Преодолеть это предубеждение офицерам дивизии было очень сложно, напротив, слава о необычно диком, жестоком и храбром войске всячески культивировалось и распространялась журналистами.

Материалы о туземной дивизии часто пояалялись на страницах разного рода иллюстрированных литературных изданий – «Нива», «Летопись войны», «Новое время», «Война» и многих других. Журналисты всячески подчеркивали экзотический облик ее воинов, описывали тот ужас, который вселяли кавказские всадники в неприятеля – разноплеменное и плохо мотивированное австрийское войско.

Боевые товарищи, плечом к плечу сражавшиеся с горскими всадниками, сохранили о них самые яркие впечатления. Как отмечала в феврале 1916 г. газета «Терские ведомости», всадники поражают всякого, первый раз сталкивающегося с ними. «Их своеобразные взгляды на войну, их легендарная храбрость, доходящая до чисто легендарных пределов, и весь колорит этой своеобразной воинской части, состоящей из представителей всех народов Кавказа, не могут быть никогда забыты».

За годы войны через ряды «Дикой» дивизии прошло около 7000 горцев. Известно, что к марту 1916 г. дивизия потеряла убитыми и умершими от ран 23 офицера, 260 всадников и нижних чинов. Ранеными числились 144 офицера и 1438 всадников. Многие всадники могли гордиться не одной георгиевской наградой. Любопытно отметить, что для инородцев в Российской империи был предусмотрен крест с изображением не Святого Георгия – защитника христиан, а с государственным гербом. Всадники очень возмущались тем, что им вручают «птичку» вместо «джигита» и, в конце концов, добились своего.

А вскоре «Дикой дивизии» выпала своя роль в великой русской драме – революционных событиях 1917 г.

После летнего 1916 г. наступления дивизия была занята позиционными боями и разведкой, а с января 1917 г. находилась на спокойном участке фронта и в боевых действиях больше участия не принимала. Вскоре она была выведена на отдых и война для нее закончилась.

Материалы осмотров полков в феврале 1917 г. показали, что соединение вышло на отдых в полном порядке, представляя собой крепкую боевую единицу. В этот период командование дивизии (начальник Н.И. Багратитон, начальник штаба П.А. Половцев) вынашивали даже планы развертывания дивизии в Туземный корпус, имея ввиду присоединение к ней других имевшихся в русской армии мусульманских кавалерийских частей – 1-го Дагестанского, Осетинского, Крымско-Татарского и Туркменского полков. Багратион и Половцев ездили с этим предложением в Ставку, доказывая, что «горцы такой чудный боевой материал» и даже склонили к этому решению императора, однако не нашли поддержки у Главного штаба.

Февральскую революцию всадники «Дикой» дивизии встретили с растерянностью. После Николая II от престола отрекся недавний начальник дивизии великий князь Михаил Александрович.

По наблюдениям современников, «всадники, с присущей горцам Кавказа мудростью, ко всем «достижениям революции» отнеслись с угрюмым недоверием».

«Тщетно пытались полковые и сотенные командиры втолковать своим «туземцам», что такое случилось… «Туземцы» многого не понимали и, прежде всего, не понимали, как это можно быть «без царя». Слова «Временное правительство» ничего не говорили этим лихим наездникам с Кавказа и решительно никаких образов не будили в их восточном воображении». Революционные новообразования в виде дивизионных, полковых и проч. комитетов затронули и Туземную дивизию. Однако здесь в их «устройстве» самое деятельное участие принял старший командный состав полков и дивизии, а дивизионный комитет возглавил командир Черкесского полка Султан Крым-Гирей. В дивизии сохранилось чинопочитание. Самым революционным очагом в дивизии стала команда матросов-пулеметчиков Балтийского флота, приписанная к соединению еще до революции. В сравнении с ними «туземцы выглядели гораздо тактичнее и сдержаннее». Так что, уже в начале апреля П.А. Половцев мог с облегчением объявить, что в его родной Татарский полк «выходит из горнила революции в полном порядке». Аналогичная ситуация была и в других полках. Историк О.Л Опрышко объясняет сохранение дисциплины в дивизии особой атмосферой, не характерной для прочих частей русской армии: добровольным характером службы и кровными и земляческими узами, которые скрепляли воинский коллектив.

В марте-апреле дивизия даже усилила свой состав за счет прибытия Осетинской пешей бригады (3 батальона и 3 пеших сотни), сформированной в конце 1916 г. и полка «кадра запаса» - запасной части дивизии, дислоцировавшейся прежде на Северном Кавказе. В преддверии июньского 1917 г. наступления войск Юго-Западного фронта дивизии устроил смотр недавно принявший 8-ю армию генерал Л.Г. Корнилов. Армия, по его собственным словам, находилась «в состоянии почти полного разложения… Многие генералы и значительная часть командиров полков под давлением комитетов были удалены от занимаемых ими должностей. За исключением немногих частей, братание процветало…». «Дикая дивизия» оказалась среди частей, сохранивших воинский вид. Произведя 12 июня смотр дивизии, Корнилов признался, что был счастлив видеть ее «в таком изумительном порядке». Багратиону он сообщил, что «наконец дышал военным воздухом». В начавшемся 25 июня наступлении 8-я армия действовала вполне успешно, однако операция Юго-Западного фронта провалилась после первых контрударов немецких и австрийских войск. Началось паническое отступление, подгоняемое пораженческой агитацией большевистских агитаторов, вначале частей 11-й армии, а затем и всего Юго-Западного фронта. Только что прибывший на фронт генерал П.Н. Врангель наблюдал как «"демократизированная армия", не желая проливать кровь свою для "спасения завоеваний революции", бежала, как стадо баранов. Лишенные власти начальники бессильны были остановить эту толпу». «Дикая дивизия» по личной просьбе генерала Корнилова прикрывала отход русских войск и участвовала в контратаках.

Генерал Багратион отмечал: «В этом хаотическом отходе… ярко выявилось значение дисциплины в полках Туземной конной дивизии, стройное движение которой вносило успокоение в панические элементы нестроевых и обозов, к которым примыкали дезертиры пехоты XII корпуса с позиций».

Нетипичная для того времени организованность дивизии уже давно снискала ей славу «контрреволюционной», что в равной мере беспокоило и Временное правительство, и советскую власть. Во время отступления войск Юго-Западного фронта этот образ укрепился благодаря тому, что сотни дивизии брали на себя охрану штабов от возможных покушений дезертиров. По словам Багратиона, «одно присутствие… кавказцев обуздает преступное намерение дезертиров, а если понадобится, то сотни явятся по тревоге».

В июле – августе положение на фронте быстро ухудшалось. Вслед за разгромом Юго-Западного фронта без сопротивления была оставлена Рига и начали беспорядочное отступление части Северного фронта. Над Петроградом нависла реальная угроза захвата врагом. Правительство приняло решение о формировании Особой Петроградской армии. В офицерско-генеральских и правых кругах российского общества зрело убеждение, что восстановить порядок в армии и стране и остановить противника невозможно, не ликвидировав Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Лидером этого движения стал верховный главнокомандующий российской армией генерал Корнилов. Действуя в тесной связи с представителями Временного правительства и с их согласия (верховный комиссар при Ставке М. М. Филоненко и главноуправляющий военного министерства Б. В. Савинков), Корнилов в конце августа приступил к сосредоточению войск в окрестностях Петрограда по просьбе самого Керенского, опасавшегося выступления большевиков. Ближайшей его целью являлся разгон Петросовета (а, в случае сопротивления, и Временного правительства), объявление временной диктатуры и осадного положения в столице.

Не без оснований опасаясь своего смещения, 27 августа А.Ф. Керенский отстранил Корнилова от должности верховного главнокомандующего, после чего последний своим войскам двигаться на Петроград. Днем 28 августа в Ставке в Могилеве господствовало бодрое и уверенное настроение. Прибывшему сюда генералу Краснову сказали: «Никто Керенского защищать не будет. Это прогулка. Все подготовлено». Сами защитники столицы позднее признавали: «Поведение войск Петрограда было ниже какой-либо критики, и революция под Петроградом в случае столкновения нашла бы таких же защитников, как и отечество под Тарнополем» (имелся ввиду июльский разгром Юго-Западного фронта).

В качестве ударной силы Корнилов выбрал 3-й конный корпус казаков под командованием генерал-лейтенанта А.М. Крымова и Туземную дивизию, «как части, способные устоять от разлагающего влияния Петроградского Совета…». Еще 10 августа по приказу нового Верховного Главнокомандующего генерала от инфантерии Л.Г. Корнилова «Дикая дивизия» начала переброску на Северный фронт, в район станции Дно.

Характерно, что слухи о переброске дивизии в Петроград для «наведения порядка», носились уже давно, и ее офицерам приходилось периодически выступать в прессе с опровержениями.

По данным А.П. Маркова, переброска дивизии в Петроград планировалась еще в декабре 1916 г. – царское правительство рассчитывало ею «укрепить гарнизон» столицы, не полагаясь более на распропагандированные запасные пехотные части. По утверждению первого историографа дивизии Н.Н. Брешко-Брешковского реакционные и монархические настроения преобладали в офицерской среде. В уста главного героя своего романа-хроники он вкладывает такое характерное восклицание: «Кто может оказать нам сопротивление? Кто? Эти разложившиеся банды трусов, не бывавших в огне…? Только бы нам дойти, физически дойти до Петрограда, а уж успех вне всяких сомнений!... Встанут все военные училища, встанет все лучшее, все то, что жаждет только сигнала к освобождению от шайки международных преступников, засевших в Смольном!...»

Приказом генерала Корнилова от 21 августа дивизия развертывалась в Кавказский туземный конный корпус – решение весьма спорное (на тот момент в составе дивизии насчитывалось лишь 1350 шашек при большой нехватке оружия) и несвоевременное ввиду предстоявших перед ним задач. Корпус должен был состоять из двух дивизий двухбригадного состава. Пользуясь своими полномочиями главнокомандующего всеми вооруженными силами, Корнилов перебрасывал для этих целей из других соединений 1-й Дагестанский и Осетинский конные полки с развертыванием последнего в два полка. Начальником корпуса был назначен генерал Багратион. 1-ю дивизию возглавил генерал-майор А. В. Гагарин, 2-ю – генерал-лейтенант Хоранов.

26 августа генерал Корнилов, находясь в могилевской Ставке, приказал войскам выступить на Петроград. Туземный корпус к этому времени еще не закончил сосредоточение на станции Дно, поэтому на Петроград двинулись лишь отдельные его части (полностью Ингушский полк и три эшелона Черкесского).

Временное правительство предприняло экстренные меры для задержания двигавшихся с юга эшелонов. Во многих местах были разрушены железнодорожные пути и телеграфные линии, организованы заторы на станциях и перегонах и порча паровозов. Замешательство, вызванное 28 августа задержкой в движении, использовали многочисленные агитаторы.

Части «Дикой дивизии» не имели связи ни с руководителем операции генералом Крымовым, застрявшим на ст. Луга, ни с начальником дивизии Багратионом, так и не выдвинувшимся со своим штабом со ст. Дно. Утром 29 августа к командиру Черкесского полка полковнику Султану Крым-Гирею прибыла делегация агитаторов ВЦИК и исполкома Всероссийского мусульманского совета из числа уроженцев Кавказа – его председатель Ахмет Цаликов, Айтек Намитоков и др. Мусульманские политики твердо стояли на стороне правительства, поскольку в корниловском выступлении усмотрели угрозу реставрации монархии и, следовательно, опасность национальному движению на Северном Кавказе. Они призвали земляков ни в коем случае не вмешиваться «во внутренние раздоры России». Аудитория, представшая перед делегатами, делилась на две части: русские офицеры (а они составляли подавляющее большинство командного состава в туземных эшелонах) поголовно стояли за Корнилова, а мусульманские всадники, по ощущениям выступавших, совершенно не понимали смысла разыгравшихся событий. По свидетельствам участников делегации, младшие офицеры и всадники находились «в полном неведении» относительно целей своего движения и «были сильно удручены и подавлены той ролью, которую им хочет навязать генерал Корнилов».

В полках дивизии началось замешательство. Доминирующим настроением всадников было нежелание вмешиваться в междоусобную борьбу и воевать против русских.

Полковник Султан Крым-Гирей взял инициативу переговоров на себя, находясь, по существу, в одиночестве среди прокорниловски настроенных офицеров. В первый день переговоров 29 августа им удалось взять верх и начальник эшелона князь Гагарин заставил делегацию удалиться. Он планировал походным порядком к исходу дня достичь Царского Села.

Ключевое значение имели переговоры утром 30 августа на станции Вырица, в которых участвовали генерал Багратион, мусульманские представители, депутаты Петросовета, члены полковых и дивизионных комитетов, командиры полков, многие офицеры. Из Владикавказа пришла телеграмма ЦК Союза объединенных горцев Кавказа, запрещавшего «под страхом проклятия ваших матерей и детей принимать участие во внутренней войне, учиняемой с неизвестными нам вам целями».

Было принято решение ни в коем случае не участвовать в походе «против русских» и избрана делегация к Керенскому, состоявшая из 68 человек во главе с полковником Султаном Крым-Гиреем. 1 сентября делегация была принята Временным правительством и заверила последнее в своем полном подчинении. Багратион, слывший безвольным начальником, занял пассивную позицию в происходивших событиях, предпочтя плыть по течению.

Он был смещен правительством, так же как Гагарин и начальник штаба корпуса В. Гатовский. Корпусу была обещана немедленная отправка на Кавказ на отдых и доукомплектование. В командование («как демократ») вступил бывший начальник штаба Туземной дивизии генерал-лейтенант Половцев, уже успевший побывать в должности командующего войсками Петроградского военного округа.

Полки Туземной дивизии отказались участвовать в мятеже, однако и большевистская пропаганда в ней не пустила глубоких корней.

В сентябре 1917 г. ряд офицеров полка выступили в прессе, а также на 2-м Общегорском съезде во Владикавказе с заявлением о том, что до конца не знали целей своего движения на Петербург.

В условиях, когда гражданская война была уже близка, мотив межнационального столкновения, связанный с использованием в выступлении Корнилова Туземной дивизии особенно смущал участников конфликта, стал жупелом, придававшим надвигающимся событиям зловещий оттенок. В среде заговорщиков было распространено мнение, обывательское в своей основе, что «кавказским горцам все равно кого резать». Б.В. Савинков (по просьбе Керенского) еще до разрыва правительства с Корниловым 24 августа просил его заменить Кавказскую дивизию регулярной кавалерией, так как «неловко поручать утверждение русской свободы кавказским горцам». Керенский в публичном приказе от 28 августа персонифицировал силы реакции в лице именно «Дикой дивизии»: «Он (Корнилов – А. Б. ) говорит, что стоит за свободу, [а] посылает на Петроград туземную дивизию». Три остальных конных дивизии генерала Крымова им не были упомянуты. Петроград, по выражению историка Г.З. Иоффе, от этой вести «оцепенел», не зная чего ожидать от «горских головорезов».

Мусульманские переговорщики, агитировавшие в полках 28 – 31 августа, против своей воли вынуждены были эксплуатировать национально-исламскую тематику, чтобы вбить клин между рядовыми горцам и реакционно настроенным офицерством, в значительной мере инородном всадникам. По словам А. П. Маркова Ингушский полк вынуждены были покинуть грузины, Кабардинский – осетины. В Татарском полку также сложилась «несимпатичная обстановка»: распространились панисламистские тенденции. Очевидно, здесь находилась та болевая точка, нажатие на которую быстро деморализовало кавказских конников. Для сравнения можно напомнить, что социалистическая пропаганда радикально настроенных моряков пулеметной команды после Февральской революции не оказывала на всадников почти никакого влияния.

Принявший корпус в первых числах сентября генерал Половцев застал на станции Дно картину нетерпеливого ожидания: «Настроение такое, что если не дадут эшелоны, то всадники пойдут походным порядком через всю Россию и она этот поход не скоро забудет».

В октябре 1917 г. части Кавказского Туземного конного корпуса прибыли на Северный Кавказ в районы их формирования и волей-неволей стали участниками революционного процесса и Гражданской войны в регионе.

Специально для Столетия

В ноябре 1876 г., в период назревания очередной русско-турецкой войны, царское правительство приступило к формированию иррегулярных частей из числа горцев Северного Кавказа. Причин такого неожиданного «доверия» к своим недавним врагам глубоко искать не стоит. Как уже нередко упоминалось в дореволюционной литературе, одним из факторов, побудивших царские власти к подобному шагу, было желание очистить Кавказ от «беспокойного» элемента.

Ещe перед началом войны правительство тщательно изучало и прорабатывало вопрос о привлечении горцев в регулярную кавалерию. Начальник Дагестанского округа в своей докладной записке наместнику предлагал, помимо созданных Дагестанского и Кутаисского полков, сформировать новые конно-иррегулярные части: «они охотно готовы будут принять участие в отбывании воинской повинности». В случае войны, полагал он, будет полезно мобилизовать до 60 тыс. горцев. «Приняв в соображение, – писал Лорис-Меликов, – что чем большее число туземцев будет выведено из некоторых местностей и тем более, следовательно, такие местности могут быть избавлены, хотя временно, от наименее надежного элемента населения».

Этот вопрос рассматривался специальной комиссией, назначенной после положения о всеобщей воинской повинности граждан России от 4 ноября 1870 г. Председатель ее, подполковник Краевич, в 1874 г. предлагал довести число воинских частей, состоящих из горцев Кавказа, до 10 тыс. человек, а срок службы определить в три года. Состав частей сделать разноплеменным. Это, по его мнению, будет способствовать сближению горцев с русскими и позволит первым освоить государственный язык.

Другой важной причиной организации горских полков были высокие боевые качества, характерные для туземного населения. Комиссия, рассматривавшая этот вопрос, отмечала: «Удар кинжалом верен и редко не смертелен, стрельба ночью на вскидку, на звук, на огонек показывает явное превосходство горцев в этом деле над обученными казаками, особенно над солдатами».

Отметила комиссия и способность горцев «к аванпостной службе и действиям малой войны…знание и привычку к горной местности». Командование считало горцев незаменимыми при разведке; к этому виду службы их привлекали, начиная с 1853 г. Кроме того, они считались лучшими частями при преследовании неприятеля и действиях малыми группами. Военный идеолог царской армии М. Драгомиров считал, что «идеалом и образцом в конном деле должны служить конницы, возникшие естественно». Единственным недостатком горской кавалерии признавалось отсутствие дисциплины и строгого соблюдения воинской иерархии.

Другой не менее важный вопрос – стремление горцев, вчерашних врагов Российского государства, попасть в ряды формируемых воинских подразделений. Выдвигалось несколько теорий, которые основывались на русском понимании этого вопроса. Ни один из чеченских авторов, писавших до 60-х годов XX века, не поднимал его, основываясь на документах того времени, в сочетании с менталитетом своего народа. Еще царские историки писали: «патриотизм народов Кавказа никогда не шел дальше защиты независимости своего селения или общины и единственным объединяющим началом у них была религия». Значит, истоки массового вступления горцев в ряды русской армии не стоит искать в патриотизме; для чеченца Российская империя была чуждой страной, которая насаждала чуждые порядки и законы.

Причин вступления чеченцев в ряды конно-иррегулярных полков было несколько, и все они носили чисто экономический характер. Во-первых, на глазах был показателен пример соотечественников, вступивших на военное поприще еще в период Кавказской войны. Достигая определенных чинов и званий, они существенно подняли свое хозяйство, став в скором времени крупными землевладельцами и предпринимателями.

Во-вторых, это награды, которые гарантировали их обладателям пожизненную пенсию, возможность получения доходной должности, право носить и другие привилегии, которые ставили их на один уровень с русским населением империи. Здесь показателен случай, когда после убийства Ш. Эльмурзаева у жителей Старого Юрта отобрали все оружие, оставив его только милиционерам и лицам, имеющим боевые награды.

В-третьих, сама служба в армии давала чеченцам неплохую статью дохода, которую во многих случаях на скудных участках горских пашен получить было невозможно.

Не стоит сбрасывать со счетов и природную страсть кавказцев к оружию и военной службе, желание проявить себя как отчаянного храбреца и великолепного воина.

Нередко выдвигался вопрос о той моральной стороне, которую переступали горцы, вчерашние мюриды Шамиля, идя на войну с единоверной Турцией. Изучив ряд сведений и документов, мы приходим к выводу, что никакой такой преграды в этом вопросе не существовало. Переселение горцев в 1865 г. в Турцию, их бедственное положение на чужбине, бессовестное отношение турецких властей к мухаджирам – все это было известно на Кавказе от репатриантов, вернувшихся на родину. Только за период с 1865 по 1871 гг. из 22 000 чеченских переселенцев почти половина вымерла от холода, голода и болезней. Оставшиеся были зачислены в армию с жалованьем в 2 раза меньшим, чем у их соплеменников в России. Горские офицеры Терско-Горского полка в 1876 г. говорили корреспонденту «Правительственного вестника» так: «Если бы их соотчичам из Большой и Малой Кабарды, Осетии и пр., эмигрировавшим некогда в Турцию, было разрешено возвратиться на Кавказ, в свои аулы, то весьма многие из них с радостью поспешили бы воспользоваться этим правом… Большая часть горских эмигрантов в течение нескольких лет настолько успела уже разочароваться в турецких порядках и так вздыхает по родным горам, что в настоящее время даже сами турки начинают подозрительно и недоверчиво посматривать на своих черкесов». (Черкесами в Турции называли всех горцев Северного Кавказа без исключения).

Таким образом, причин для вступления в состав конно-иррегулярных полков было более чем достаточно.

25 января 1877 г. началось формирование Чеченского конно-иррегулярного полка шестисотенного состава. Все мероприятия по формированию полков проводились с учетом мнения влиятельных и почетных людей из числа туземного населения. В первую очередь был сформирован офицерский состав будущих полков. По указу царской администрации, в полки следовало зачислять «молодых людей лучших родов…иначе опрокинется основа общественной иерархии туземцев и из полка выйдет несвязная толпа».

В состав командования полков вошли представители местной знати (Кабарда, Дагестан). Разумеется, что в Чечне и Ингушетии, где сословной иерархии не было, офицерский состав пополнялся за счет уже существующих кадровых военных, появившихся в период Кавказской войны. Сюда входили, как местная горская милиция, так и отставные лица, служившие прежде в милиции, регулярной кавалерии и конвое императора. Начальник области с согласия командующего Кавказской армией назначал командира полка, который, в свою очередь, подбирал сотенных и взводных командиров. Командиром Чеченского полка стал генерал-майор Орцу Чермоев.

«Ввиду особого значения» командиров полков и офицерского состава правительство платило им жалованье наравне с командирами регулярных частей.

Назначение на определенную должность имело вид своеобразной пирамиды: офицер самостоятельно должен был набрать по месту жительства определенное количество всадников. Отбор всадников и формирование полков возлагались на окружное начальство. В состав командиров сотен вошли: полковник Тхостов, ротмистр Умалат Лаудаев, коллежский регистр Шерипов, прапорщик Хуцистов.

Половину рядового состава предполагалось набирать из добровольцев, половину – по жребию. При нежелании идти на службу, всадник имел право выставить вместо себя другого. Однако число желающих служить было намного больше необходимого состава формируемых полков. В адрес начальства посыпались жалобы и прошения увеличить состав конницы.

В первую очередь зачислялись лица от 18 до 40 лет, обладающие крепким здоровьем и имеющие полное боевое снаряжение – коня, сбрую, теплую одежду, а также, владеющие русским языком и грамотой, даже арабской. На последнее условие пришлось закрыть глаза–из 66 человек, набранных в Аргунском округе, насчитывалось всего 12 грамотных, едва умеющих писать и читать по-русски или по-арабски.

Полное снаряжение всадника стоило от 150 до 1000 руб. Большинство из призванных таких денег не имели. По просьбе личного состава главнокомандующий разрешил выдать в качестве аванса треть будущего жалованья, чтобы горцы смогли «снарядить себя всем необходимым к предстоящему зимнему походу». Каждому из нуждающихся казна выделила по 40 рублей жалованья и по 8 рублей 88 копеек на питание и фураж. Так, чеченскому конно-иррегулярному полку было выдано 30 350 руб. серебром.

Каждый полк имел свое знамя, сотенные значки, зурну и барабан. Форменная одежда тоже имела свои различия. Во-первых, на светло-синих погонах всадников писались инициалы полков (К. К. – Кабардино-Кумыкский, Ч-2 – Чеченский и т. д.). Во-вторых, отличались цвета отдельных частей форменной одежды. У дагестанцев были черные папахи с красным верхом, а также красные башлыки. Чеченская форменная одежда была чисто черного цвета.

Огнестрельное оружие всадников было несколько устаревшим – кремневые ружья, которые в армии уже не употреблялись. Зато холодное оружие отличалось своей дороговизной и изысканностью. Современники отмечали богатство сабель и кинжалов, украшенных «серебром с кавказской чернью, с золотыми насечками».

На фронт всадников отправляли без специальной подготовки; изучались лишь элементы построения полка.

Трубачи, лекари, мастера-оружейники и прочий вспомогательный состав Чеченского полка были подобраны из числа местных казаков, знавших язык, обычаи чеченцев.

В феврале 1877 года формирование Чеченского конно-иррегулярного полка было закончено. В его состав было зачислено 793 человека, в их числе 21 урядник.

Нововведение царских властей омрачались бессовестным поведением высшего начальства, видевшего в этом средства для незаконного обогащения. За период боевой службы только Чеченского полка 89 всадникам и офицерам из Аргунского и Ауховского обществ не выдали жалованья на сумму 2560 руб. 57 коп. Жалобы на недополучение положенных за службу денег продолжались даже после окончания войны. В связи с этим была назначена специальная комиссия, которая обязала командира сотни Орцу Чермоева, заведующего хозяйственной частью полковника Тхостова и кассира полка хорунжего Екимова, выплатить всадникам положенные им деньги.

«Начальники и командиры большей частью распускали милиционеров по домам, – писала правительственная комиссия в 1878 году, – а остающимся на службе не выдавали содержания, разрешая им жить грабежом». Делая вывод, комиссия отмечала: «При, несомненно, хорошем материале всадников, неудачную службу полков можно объяснить только тем, что в то время на конно-иррегулярные полки смотрели не столько как на боевую силу, сколько как на средство извлечь из среды населения буйные элементы… Единственной причиной неудовлетворительных милиционных частей были плохие начальники. Слишком большое число мобилизованных горцев без подготовки для боевых действий».

Тем не менее за короткий период войны иррегулярные части показали прекрасные боевые качества, ставшие предметом особого изучения военных экспертов. Дело в том, что с появлением нарезной артиллерии и усовершенствованного стрелкового оружия считалось нецелесообразным использовать для атаки конные части; им поручались набеги, разведка, нападения на аванпосты и обозы неприятеля. Тактика горского конного боя показала ошибочность подобного мнения.

К осени 1877 года позиции русской армии располагались против Аладжинской позиции турок. Тут-то чеченская конница и показала свои характерные особенности, связанные с умелым использованием рельефа местности.

В ночь с 7 на 8 августа была назначена разведоперация, рассчитанная на выяснение перемещения сил неприятеля. В составе отряда генерал-майора Чавчавадзе, состоявшего из 4 эскадронов, 16 сотен и 4 орудий, присутствовали 4 сотни чеченской конницы.

В полночь разведотряд выступил из Башкадыкляра к населенным пунктам Субботан и Хаджи-Вали. В 2 часа после полуночи возле селения Субботан войска разделились. Колонна под начальством командира Чеченского конно-иррегулярного полка, состоящая из восьми сотен всадников (30 охотников из разных частей кавалерии, 450 чеченцев, 200 кубанских казаков и Тионетской сотни), была направлена к турецкому лагерю, на правый берег реки Маврякчай. Именно этой колонне предстояло вступить в бой с турецкими частями.

Задача была определена коротко: «опрокинуть передовые посты, если б таковые были, броситься на кавалерийский лагерь и затем быстро отойти назад».

Чеченцы и охотники, всего около 500 всадников, были высланы вперед через овраг, разделяющий Субботан и Хаджи-Вали. В приказе рекомендовалось действовать только холодным оружием. Для прикрытия выделялась 4-я сотня Кубанского казачьего полка.

У села Буланых чеченцы столкнулись с турецкими аванпостами. Майор Тхостов разделил свой отряд на две части. Первая, прорвав цепь турецких постов, вышла в тыл турок и атаковала главный вражеский лагерь. Вторая, уйдя вправо, обогнула турков с фланга. Маневр чеченской конницы позволил охватить турецкий лагерь кольцом.

Командир 4-й сотни кубанских казаков «рассыпал сотню цепью и метким огнем не допустил неприятеля подкрепить атакованные посты». В это время «передовые под начальством Тхостова ураганом неслись вперед. Турки оцепенели, сдавали оружие, бросались на колени. Все это происходило с турецкой спешенной кавалерией, которой не дали даже времени сесть на лошадей». В плен чеченцам попал начальник кордона на Арпачае – Рашид-бей. Часть турок, спасаясь от чеченцев, укрылась в траншее; обнаруженные отрядом Тхостова, они были изрублены.

Бой закончился к 5 утра. Турки, предупрежденные остатками разбитого отряда, открыли артиллерийский огонь. Чеченцы, выполнив главную задачу, отошли в лагерь, не потеряв ни одного человека. У турок было изрублено 60 солдат, семеро попали в плен. Только за один этот рейд наград удостоились более 40 участников экспедиции.

Подобные налеты на турецкие позиции были систематическим явлением, деморализующим противника и заставляющим его быть всегда в полной готовности, отнимая силы и энергию.

Но главное, что произвело впечатление на царских экспертов, это тактика вайнахского конного боя с использованием огнестрельного оружия. Даже пехота, атакуя неприятеля, не могла бы добиться таких решающих результатов, каких добились вайнахи и гусары, будучи на конях, – так рассуждали царские командиры. А ведь подобная тактика боя была известна чеченцам и ингушам давно.

Главный стержень подобной тактики сводился к тому, что конница на полном скаку вплотную приближалась к позициям неприятеля, охватив его с нескольких сторон, открывала прицельный огонь и, прикрываясь телом лошади, атаковала противника. Эффект был ошеломляющим – турки бежали от горцев, как от чумы, боясь быть окруженными.

Русско-турецкая война показала, что чеченцы и ингуши, при подавляющем превосходстве противника, способны взять инициативу в свои руки и посеять страх и панику в ряды противника.

Случались моменты, когда горцы, служившие в рядах российской армии, переговаривались со своими соплеменниками из турецкой, задавая друг другу вопросы: «В какой стране лучше служить?» Однако случаи измены были большой редкостью. Зато в период русско-турецкой войны 1877–1878 годов в ставку русских войск неоднократно приходили горцы-мухаджиры и просили разрешения вернуться на родину.

Активное участие чеченцев в той или иной войне всегда умалчивается , незаслуженно предаются забвению их подвиги , несмотря на то , что чеченцы всегда вносили весомый вклад в победу над врагом .

Об одной из неизученных страниц истории чеченского народа говорили участники круглого стола на одной из встреч в студии агентства «Грозный-информ ». Это, прежде всего участие чеченцев в первой мировой войне в составе Кавказской конной дивизии , вошедшей в историю под названием «Дикая дивизия ».
Участниками дискуссии были начальник Архивного Управления Правительства ЧР Магомед Музаев , его заместитель Зарема Мусаева , известный журналист , публицист Олег Джургаев и кандидат исторических наук Ислам Хатуев . Более того , некоторые из них являются потомками славных героев первой мировой войны .

Участники круглого стола очень интересно рассказали об участии чеченцев в войне , об их доблестных подвигах , наводивших ужас на врага . Приводили исторические факты , показывали фотографии своих родственников тех времен . Среди них была и фотография юного Абубакара Джургаева , который в возрасте 12 лет ушел на фронт добровольцем вместе со своим отцом Юсупом , оставив учебу в Грозненском реальном училище . В 14 лет Абубакар получил в награду почетную Георгиевскую ленту , перевязанную ему лично великим князем Михаилом Романовым , командиром «Дикой дивизии ».
Это всего лишь один из многих героев той войны . Горцы Кавказа уходили на фронт добровольцами , по законам Российской империи они не подлежали призыву в армию . К сожалению , как сообщил М.Музаев , неизвестны все фамилии чеченцев , входивших в состав «Дикой дивизии ». В республиканских газетах были опубликованы небольшие списки , сейчас готовится к изданию еще один из них, но они не отражают действительной картины . В связи с этим участники круглого стола обратились также к телезрителям с просьбой принять участие в восстановлении этой страницы истории чеченского народа . Сейчас надо собирать по крупицам материал , ведь это необходимо для того , чтобы опровергать клеветников , выдумывающих разные истории , тем самым очерняя народ , помогать воспитывать подрастающее поколение в духе патриотизма .

Нам есть кем гордиться . Среди чеченского народа были прославленные герои — генерал Ирисхан Алиев , участник русско-турецкой , русско-японской войн . Деникин с восхищением отзывался о нем, — говорили участники круглого стола . — Даже тогда , когда дрогнула вся армия , он показал дерзость неописуемую , вследствие чего японцы отступили во время одной из атак . Он также принял активное участие в Гражданской войне .
«Дикая дивизия » всегда находилась на острие атак , так было и во время знаменитого Брусиловского прорыва , когда славные удары Чеченского полка отражали атаки врага . Генерал Орцу Чермоев являлся командиром Чеченским полком дивизии , Тапа Чермоев , братья Борщиковы , Дубаевы , Абубакар Эльдарханов и многие , многие другие проявили чудеса храбрости , сражаясь за Отечество . Несмотря на все заслуги перед родиной , все они в разные годы были расстреляны чекистами . Правда , Чермоевы после революции 1917 года успели выехать во Францию и избежать участи остальных .
— Подвиги героев преданы забвению , хотя в те времена они были награждены почетными наградами , и даже Георгиевскими крестами . Но нет ни одного исторического исследования по этой теме . Единственной книгой , в которой достоверно рассказывается о «Дикой дивизии » и о чеченцах , является книга О.Опришко «Кавказская конная дивизия ». (Он являлся сыном медика служившего в этой дивизии ),- говорит М.Музаев .
О.Джургаев рассказал об одном эпизоде, когда в кабинете Временного правительства А. Керенский спросил Корнилова: «Есть ли у нас боеспособная, верная войсковая часть, которая смогла бы спасти Петроград от захвата большевиков?». На что Корнилов ответил, что только «Дикая дивизия» сможет в этом помочь. Но лидер эсеровской партии Борис Савинков возразил. «История нам не простит, если мы позволим туземцам спасти Россию от красной заразы» — сказал он. Но, несмотря на это, Керенский прибегнул к помощи «Дикой дивизии», но после сразу расформировал ее.
-Пришла пора восстановить справедливость. Воздать должное незаслуженно забытым подвигам славных сынов Чечни. Об этом сегодня заговорили даже казаки,- отметили участники круглого стола. Также они сообщили о письме, которое было получено от Кубанского казачьего общества на имя Президента ЧР А.Алханова. В нем, в частности, сообщается о том, что в ноябре состоится встреча потомков всадников «Дикой дивизии». В связи с этим атаман Кубанского казачьего войска казачий генерал В.Громов приглашает принять участие в торжествах потомков всадников «Дикой дивизии» из числа чеченцев.

ДИКАЯ ЛОЖЬ О «ДИКОЙ» ДИВИЗИИ

Романтическая история о подвигах чечено-ингушской конницы в Первую мировую войну такое же враньё, как и сказка о сотнях вайнахов, отстаивавших Брестскую крепость.

ВАШ БРАТАН - КОЛЯН ВТОРОЙ

Вопреки завываниям либералов, дореволюционная Россия никогда не являлась «тюрьмой народов». Мало того, её нерусские подданные зачастую имели больше льгот и привилегий, чем русские. Одной из таких льгот было освобождение от воинской повинности. Не подлежали призыву в русскую армию и горцы Северного Кавказа.

Разумеется, такое положение дел нельзя было признать нормальным. Рассматривая законопроект «О величине контингента новобранцев в призыв 1908 года», комиссия Государственной Думы по государственной обороне справедливо отметила: «Несмотря на все особенности народностей, не несущих до сих пор высокой обязанности обороны государства, такое положение вещей не должно продолжаться, так как оно препятствует слиться всем этим народностям в одно прочное государство и несправедливо обременяет остальное население России в жертвах для обороны государства» (Сиднев. Призыв национальностей /  / Война и революция. 1927. № 5. С.116).

Увы, воинская повинность для горцев, как и для прочих «угнетённых нацменьшинств» была введена лишь при Советской власти. В царское же время дальше депутатской болтовни дело не пошло. Даже после начала 1 й мировой войны вместо призыва русским командованием была создана добровольческая Кавказская туземная конная дивизия, вошедшая в историю под неофициальным названием «дикая дивизия», состоявшая из шести конных полков, объединённых в три бригады: 1 я - Кабардинский и Дагестанский полки, 2 я - Татарский и Чеченский, 3 я - Ингушский и Черкесский.

До сих пор наряду с чечено-ингушской обороной Брестской крепости и сожжением бериевскими палачами аула Хайбах во время депортации 1944 года, одним из самых популярных сюжетов вайнахского фольклора является разгром ингушским полком «Дикой дивизии» «Железной дивизии» немцев:

«Отдельный эпизод фильма посвящён разгрому ингушским полком знаменитой немецкой «железной дивизии», которая считалась гордостью кайзеровской армии. В поздравительной телеграмме Николая II так описывалось это сражение: «Как горная лавина обрушился ингушский полк на германскую «железную дивизию». В истории русского Отечества… не было случая атаки конницей вражеских частей, вооружённых тяжёлой артиллерией… Менее чем за полтора часа перестала существовать «железная дивизия», с которой соприкасаться боялись лучшие войсковые части наших союзников… Передайте от моего имени, царского двора и от имени всей русской армии, братский привет отцам, матерям, жёнам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положивших своим бессмертным подвигом начало конца германским ордам» (Долгих И. «Дикая дивизия» крупным планом /  / Российская газета. 24 января 2006. № 12 (3978). С.7).

Сразу режет глаза «братский привет» Николая II. Последний император России - всё же не попавший на царский трон управдом Бунша из комедии «Иван Васильевич меняет профессию», со своим: «Очень приятно, царь…» Этикету Николай был обучен с детства и никогда не общался с подданными в таком панибратском стиле. Кроме того, он изучал и русскую историю, в которой отмечено немало случаев именно атаки конницей вражеских частей, вооружённых тяжёлой артиллерией. Например, 13 марта 1814 года в битве при Фер-Шампенаузе русская кавалерия, при некоторой поддержке прусской и австрийской конницы наголову разгромила два французских корпуса, потерявших 8 тысяч человек только пленными и 75 орудий из 84 имевшихся к началу боя.

ДЕЛЁЖКА ФАЛЬШИВОЙ СЛАВЫ

Рассказывая о феерическом подвиге «Дикой дивизии», ни один из авторов даже не пытается сослаться на дореволюционные газетные публикации или на архивы, что сразу наводит на мысль о фальшивке. Стеная о мифическом сожжении Хайбаха (И. Пыхалов «Местечковые страсти в чеченских горах», «Спецназ России» № 4, 2004 год), чеченолюбивые сказочники ещё могут отбрехиваться тем, что документы об этой «операции» наследники сталинских опричников прячут в какой нибудь особенно особой папке наисверхсекретнейшего архива, однако здесь такой номер не пройдёт. Подобная телеграмма Николая II, если бы она действительно существовала, мало того, что не являлась секретной, но и подразумевала обязательное публичное оглашение. То есть, была бы непременно опубликована в газетах того времени, а также отложилась бы в доступных исследователям архивных фондах. Но там ничего нет.

Мало того, внимательное изучение гуляющих по российским СМИ версий «царской телеграммы» позволяет проследить весьма забавную эволюцию мифа о подвигах «Дикой дивизии». В его первоначальном варианте, процитированном выше, речь идёт о подвиге одного лишь ингушского полка:

«Как горная лавина обрушился Ингушский полк (заметим, по известной причине, осетинского полка в Дикой дивизии не было - Прим. ред. «Ангушта») на Германскую Железную дивизию. В истории Русского Отечества, в том числе нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части, вооружённой тяжёлой артиллерией: 4,5 тыс. убитых, 3,5 тыс. взятых в плен, 2,5 тыс. раненных, менее чем за полтора часа перестала существовать дивизия, с которой боялись соприкасаться лучшие войсковые части наших союзников, в том числе Русской Армии.… 25 августа 1915 года». (Крымов М. Вспомнит ли Родина подвиги своих сыновей? /  / Ангушт. Январь 2002. № 18).

Просто поразительно, сколько дел могут натворить несколько сотен ингушских всадников за неполных полтора часа! Понятно, что чеченцы тоже захотели свою долю славы и немедленно её получили.

«Как горная лавина, обрушился ингушский полк на германскую дивизию. Он незамедлительно был поддержан Чеченским смертоносным полком. В истории русского Отечества… не было случая атаки конницей врага, вооружённого тяжёлой артиллерией… 25 августа 1915 г.» (Брусиловский М. Ислам, который мы потеряли /  / Политическое православие. Стратегический журнал. № 2. М., 2006).

«Чеченский смертоносный полк» - это круто, но всё равно остаётся ощущение неправильности. Чеченский народ куда многочисленней ингушского. Не подобает младшему брату лезть вперёд старшего. В результате получается очередной вариант, вышедший в опубликованном «Мемориалом» сборнике сочинений, присланных старшеклассниками на проводимый этим обществом ежегодный Всероссийский исторический конкурс. Автором славной для обоих братских народов версии стала ученица 10 го класса школы № 1 села Гелдаган Курчалоевского района Малика Магомадова.

«По рассказам дедушки, Али Магомадова, у прадеда было много наград за проявленные храбрость и героизм. Магомед участвовал в разгроме вайнахскими полками Железной дивизии немцев. В архиве моей семьи хранится копия телеграммы Верховного главнокомандующего русской армии - царя Николая II - от 25 августа 1916 года, направленная генерал-губернатору Терской области господину Флеймеру. В ней говорится следующее: «Как горная лавина обрушился чеченский полк на Германскую железную дивизию. Он немедленно поддержан ингушским полком. В истории русского Отечества, в том числе и нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части вооружённой тяжёлой артиллерии - 4,5 тысячи убитыми, 3,5 тысячи взяты в плен, 2,5 тысячи раненых. Менее чем за 1,5 часа перестала существовать «железная дивизия», с которой соприкасаться боялись лучшие воинские части наших союзников, в том числе и русской армии. Передайте от моего имени, от имени царского двора и от имени русской армии братский сердечный привет отцам, матерям, братьям, сёстрам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положивших своим бессмертным подвигом начало концу германских орд. Никогда не забудет этого подвига Россия. Честь им и хвала. С братским приветом, Николай II» (Быть чеченцем: Мир и война глазами школьников. М., 2004. С.77).

Вот теперь всё в порядке. Правда, генерал-губернатором Терской области носил фамилию Флейшер, а флеймер - это человек, попусту и не по теме болтающий в Интернете, но не стоит обращать внимание на такие мелочи. Главное, показан братский боевой союз чеченцев и ингушей при руководящей и направляющей роли чеченского народа. Обнаружился и «документ» - копия царской телеграммы в архиве Магомадовых. Желающие могут съездить в Курчалоевский район и лично с ней ознакомиться. Или хотя бы попросить родителей Малики надрать ей уши за враньё.

ВАЙНАХСКАЯ БАЙКА С ОДЕССКОГО ПРИВОЗА

Есть известный одесский анекдот. Встречаются на Привозе два еврея и один другому говорит: «Вы слыхали? Абрамович выиграл на бирже 20 тысяч». «Во-первых, не Абрамович, а Рабинович, - поправляет его собеседник. - Во-вторых, не на бирже, а в преферанс. В-третьих, не выиграл 20 тысяч, а проиграл 500».

Рассматривая разные версии сказочки о «Дикой дивизии» сразу вспоминаешь этот анекдот. Обратите внимание, как гуляет дата: то 1915 й год, то 1916 й. Встречается и 26 августа вместо 25 го. При этом авторов, датирующих телеграмму 1915 м годом, ничуть не смущает тот факт, что Брусиловский прорыв (во время которого якобы и произошёл этот «подвиг») состоялся год спустя!

Ещё смешнее получилось с «Железной дивизией»… Соединение с таким названием у немцев действительно было, но воевало оно в Гражданскую войну против частей Красной армии в Прибалтике. А в Первую мировую, в составе германской армии имелась 20 я пехотная брауншвейгская Стальная дивизия. Когда 17 (30) июня 1916 года немецкие и австро-венгерские войска начали контрнаступление против русского Юго-Западного фронта, 4 я австро-венгерская армия, усиленная 10 м германским корпусом, должна была прорвать центр 8 й русской армии фронтальным ударом. По странному совпадению немецкой Стальной дивизии противостояла 4 я стрелковая Железная дивизия будущего командующего белогвардейскими войсками на юге России генерал-лейтенанта А. И. Деникина. В течение пяти дней безуспешных атак 10 й корпус понёс тяжёлые потери, в его полках осталось по 300 400 штыков.

Полки Деникина основательно потрепали Стальную дивизию, но чеченцы с ингушами здесь совершенно не при чём. Во время Брусиловского прорыва «дикая дивизия» находилась совсем в другом месте, входя в состав 9 й русской армии. При этом в штурме вражеских позиций горцы вообще не участвовали:

«Каких либо особо выдающихся успехов за это время в действиях Туземной дивизии нельзя отметить» (Литвинов А. И. Майский прорыв IX армии в 1916 году. Пг., 1923. С.68).

Лишь 28 мая (10 июня), через 8 дней после начала русского наступления, одна бригада Кавказской туземной дивизии приняла участие в преследовании противника (две другие бригады оставались в тылу). А 30 мая (12 июня) в преследовании участвовали уже две из трёх бригад «Дикой дивизии», но результаты преследования оказались куда скромнее упомянутых в «телеграмме». Да и рубали горцы в основном уже разгромленных русскими войсками в беспорядке бегущих солдат австро-венгерской империи, которые часто сами только и мечтали побыстрей оказаться в плену.

В своё время, разоблачая фальшивку про якобы сожжённый Хайбах, я обратил внимание, что чеченский аул назван «местечком», что заставляет думать о появлении её автора на свет в черте осёдлости. Вот и тут складывается впечатление, будто сказку о «Дикой дивизии» сочинил какой нибудь гешефтмахер с Привоза. В самом деле: дивизия не Железная, а Стальная, потрепали её не вайнахи, а русские, да и в самой Кавказской дивизии чеченцы с ингушами составляли едва треть. В мае 1916 года перед началом Брусиловского прорыва дивизия насчитывала 4200 шашек. Всего за время войны через её ряды прошло около 7 тысяч горцев, из которых вайнахи составляли два полка из шести. Всего чеченцы с ингушами дали русской армии по тысяче с небольшим человек. Многие её бойцы действительно сражались храбро, но в целом роль «Дикой дивизии» была весьма невелика, особенно если вспомнить, что на фронте тогда с обеих сторон сражалось порядка двухсот дивизий.

«ТОЛЬКО СТЕКЛО РАЗБИЛ, А ОН УЖЕ КРИЧИТ!»

Личный состав «дикой дивизии» отличался низкой дисциплиной и любовью к воровству: «На ночёвках, и при всяком удобном случае, всадники норовили незаметно отделиться от полка с намерением утащить у жителей всё, что плохо лежало. С этим командование боролось всеми мерами, вплоть до расстрела виновных, но за два первых года войны, было очень трудно выветрить из ингушей их чисто азиатский взгляд на войну, как на поход за добычей. С течением времени, однако, всадники всё больше входили в понятие о современной войне, и полк к концу войны окончательно дисциплинировался и стал в этом отношении ничем не хуже любой кавалерийской части» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Издание общекадетского объединения. Париж, 1957. № 22. С.9).

«Как уже упоминалось выше, первые два года войны было очень трудно внушить всадникам понятие об европейском способе ведения войны. Всякого жителя неприятельской территории они считали врагом, со всеми из этого вытекающими обстоятельствами, а его имущество - своей законной добычей. В плен австрийцев они не брали вовсе и рубили головы всем сдавшимся.

Поэтому редкая стоянка полка в австрийской деревне обходилась без происшествий, особенно в начале войны, пока ингуши не привыкли к мысли, что мирное население не является врагом и его имущество не принадлежит завоевателям.

Помню, как в один из первых дней моего пребывания в полку не успели мы, офицеры, расположиться на ужин на какой то стоянке, как по деревне понесся отчаянный бабий крик, как только могут кричать галичанки.

Ра-туй-те, добры люди-и-и…

Посланный на этот вопль дежурный взвод привел с собой к командиру сотни всадника и двух дрожащих от страха «газду и газдыню». По их словам, оказалось, что горец ломился в хату, а когда его в неё не пустили, то он разбил окно и хотел в него лезть. В ответ на строгий вопрос есаула горец возмущённо развёл руками и обиженно ответил: «Первый раз вижу такой народ… ничего взять ещё не успел, только стекло разбил, а… а он уже кричит» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Париж, 1957. № 23. С.5).

«Не лучше было отношение ингушей и к казённой собственности. Долгое время в полку не могли добиться того, чтобы всадники не считали оружие предметом купли и продажи. Пришлось даже для этого отдать несколько человек под суд, за сделки с казённым оружием. В этой области также дело не обошлось без бытовых курьёзов. Так, в одной из сотен заведующий оружием, производя ревизию, не досчитался нескольких винтовок из запасных. Зная, однако, нравы горцев, он предупредил командира сотни, что рапорта не подаёт, а приедет снова через несколько дней для новой ревизии, за каковой срок сотня должна пополнить недостачу. Сотня меры приняла и в следующий приезд заведующего оружием, он нашел десять винтовок лишних» (Марков А. В Ингушском Конном Полку /  / Военная Быль. Париж, 1957. № 24. С.6 7).

И ещё показательный факт. Во время формирования «дикой дивизии» никто из горцев не соглашался идти в обоз, считая службу там унизительной. В результате обозные команды пришлось составить из русских солдат. Оно и понятно. Для того и существует славянское быдло, чтобы выполнять зазорные для гордых джигитов хозяйственные работы.

ВКУС ВИРТУАЛЬНОЙ ХАЛВЫ

Вклад чеченского и ингушского народов в 1 ю мировую войну ничтожен, даже если рассматривать его относительно их численности. Это подтверждается и демографическими данными. Как известно, после тяжёлой войны вследствие потерь обычно наблюдается нехватка мужского населения. Однако в тогдашней Чечне мы видим прямо противоположную картину. Согласно переписи 1926 года, население Чеченской области насчитывало 159 223 лиц мужского и 150 637 женского пола (Основные статистические данные и список населённых мест Чеченской автономной области на 1929 30 год. Владикавказ, 1930. С.7).

«Империалистическая и гражданская войны за период времени 1914 1920 г. довольно резко нарушивших почти повсеместно, стабилизировавшее в мирное время, соотношение полов, заметного влияния на половой состав населения Чеч. Области не оказали. Чечня не подлежала массовой мобилизации в империалистическую войну, а участие в Гражданской носило лишь эпизодический характер» (Там же. С.12).

При этом в соседнем Сунженском округе по данным той же переписи проживало 14 531 лиц мужского и 15 583 женского пола.

«Превышение женской части в населении Сунжи, состоящего исключительно из казаков, принимавших активное участие как в империалистической, так и в Гражданской войнах, вполне понятно» (Там же).

Но может быть, отважные джигиты толпами рвались на фронт, а зловредное царское правительство их не пускало? Отнюдь. Основная масса горского населения вовсе не спешила записываться в «дикую дивизию». За 1914 1917 гг. каждый из её полков получил по четыре пополнения. Однако уже третье пополнение начала 1916 года «не вполне удовлетворяло требованию», а набор затянулся из за недостатка добровольцев. При этом волонтёров давали в основном бедные горные общества, в то время как зажиточные плоскостные аулы их «почти не давали». В результате, как выразился заместитель командира кадра запаса дивизии подполковник Н. Тарковский, пришлось прибегнуть к «некоторому давлению»: вербовщики спускали горским обществам разнарядку, предоставляя местным старейшинам самим принуждать свою молодёжь «добровольно» вступать в ряды дивизии (Безугольный А. Ю. Народы Кавказа и Красная армия. 1918 1945 годы. М., 2007. С.30 31).

Попытка же призвать гордых сынов гор на оборонные работы и вовсе закончилась скандалом. Наместник Кавказа и командующий Кавказским фронтом великий князь Николай Николаевич-младший 9 (22) августа 1916 года поспешил отправить своему венценосному родственнику обширное письмо, в котором призывал Николая II отказаться от своего намерения. Привлечение горцев к принудительным работам, отмечал великий князь, «равносильно в глазах многих мусульман унижению их достоинства», поскольку противоречит национальным традициям местного населения, от веку воинственного (но почему то не спешащего на фронт. - И. П.) и презрительно относящегося к физическому труду. Дескать, уже имеются сведения о насмешках в адрес горцев со стороны армян.

По единодушному мнению губернаторов и начальников областей Северного Кавказа, в случае проведения такой мобилизации среди горцев начнётся массовое дезертирство мужского населения в горы, вооружённые мятежи, нападение на русскую администрацию, порча железных дорог, нефтепромыслов и тому подобный криминал. В результате вскоре мобилизация была приостановлена, и попытки её возобновить более не предпринимались. Интересно, что автор цитированной выше книги, господин Безугольный трактует действия царского правительства как итог «невежества и равнодушия военных властей в национальном вопросе», «грубый, сугубо практичный подход» (Там же. С.35), «полное пренебрежение к самолюбию горцев» (Там же. С.37).

То есть страна ведёт тяжёлую войну с внешним врагом, русские солдаты гибнут сотнями тысяч, а власти должны ублажать самолюбие отсиживающихся в тылу «горных орлов», не желающих ни воевать, ни работать на оборону! Зато пиарить липовые подвиги орлы и поддерживающая их прогрессивная интеллигенция - мастера. Вопреки известной восточной пословице, от многократного произнесения слова «халва» во рту всё таки появляется иллюзорный привкус сладкого. Массированная и наглая пропаганда исторических фальшивок приводит к тому, что они уже перешли в разряд «общеизвестных фактов», бездумно повторяемых российскими обывателями. Как это сделал год назад решивший блеснуть эрудицией бывший лидер партии «Родина» Дмитрий Рогозин:

«Я читал телеграмму государя императора губернатору Терской области по поводу разгрома Железной дивизии во время первой мировой войны ударами ингушского и чеченского полков Дикой дивизии. Для меня это было откровение! Наследники горцев, абреков, которые сначала 50 лет воевали против могущественной русской армии - победительницы Наполеона, и вдруг стали служить престолу, государю императору и великой стране, совершая подвиги во славу России. Почему об этом никто не говорит?» (Что мешает русским и кавказцам жить в мире и согласии? /  / Комсомольская правда. 10 июля 2007).

Не волнуйтесь, Дмитрий Олегович. Говорят. Ещё как говорят! Язык - он, как известно, без костей. А стыдиться своего невежества среди российской интеллигенции не принято.

31362 просмотра

Читайте также:

Комментарии:

CecilKer: Железнодорожные перевозки

Dennisjak: Камеры ксо393 и другое. Вы нашли то, что искали!

Vitaliyter: Недвижимость

Dennisjak: КТП 25-2500ква киоскового типа и др.. Заходите!

Marinabug: Купить экскаваторы

qlizamex: Предлагаем Вам работу без вложений, на системе автоматического приёма и обработки заказов.

Мы предоставляем:

Наш лицезионный софт.
- документы со всей необходимой доп. информацией.
- постоянная техническая поддержка.

Оплата от 5500 в день. Выплаты ежедневно.

Более подробная информация на нашем сайте >> www.obrabotka-zakazow.tk <<

Казбек: Я даже обсуждать это не хочу. Сидит мозгляк в Питере и пишет всякую ахинею, явно под заказ. Это его вклад в говно, которое он готов изливать на тех, кого укажут. Вы, Пыхалов, человек без чести. Честь имею!

Абрэдж джанхот: Почему бы не уехать вам Пруссакам от нас горцев и не жить в своём болоте. В Армий мы видим чего ваши пруссаки могут и на что душка хватает. 5 кавказцев строят сотни русски солдат.я говорю это по собственному опыту. Нацизм так мягкая выражаясь у русского человека в Крови,

Жан: Да угомонитесь же все!...Пыхалов - провокатор, а вы все ему поддались. Хайбах имел место быть!!!...Может дед пыхалова и поднес тот самый факел к сараю, куда загнали немощных, женщин и детей..Но был и майор, кажется Воронов, которого псы Гвешиани (грузин) расстреляли за сопротивление экзекуции. ...Были и 13 русских солдат, которых красноармейцы (аварцы) расстреляли в высокогорном селе за отказ казнить на месте местных жителей (не было туда дороги для "студебеккеров"... Был и чеченец Исламханов-Фурманов, высланный как "пособник" немецких оккупантов в далекий Казахстан и сменивший свою национальность на аварский, чтобы пойти на фронт....А ты, пыхалов, первым побежишь с поднятыми руками навстречу врагу. Даже не в противоположную сторону...Правнук-подросток тех, память чьих ты оскорбляешь, уже в 1996 году вытащил вместе со своим товарищем из пруда тонущего пьяного русского офицера, ныряя под него...Может он и отдавал приказ стрелять прямой наводкой из установки Град по селу в новогоднюю ночь 31 декабря. ...Пахнешь ты падалью, пыхалов. И фамилия у тебя не русская....Дай нам с русскими пожить нормально!

матиус: Автор просто провокатор и тупица полная, ты хоть знаешь писака сколько дезертиров и предателей было в нашей доблестной Советской армии да и тылу тоже и каких национальностей они были.....достаточно армии Власова и ее количества.

Арсен: Прочитал вашу статью, просто в бешенстве от искажения фактов. Везде пишут одинаково с уважением к "Дикой дивизии", и только вы пишите отрицательно. Вы не пробовали заняться чем нибудь другим (может есть в жизни что то, что получается пусть не хорошо - но все же лучше чем писать очерки или статьи)?

Вадим: Из докладной записки «О положении в районах Чечено-Ингушской АССР»

Населённых пунктов в республике насчитывается 2288. Население за время войны сократилось на 25886 человек и насчитывает 705814 человек. Чеченцы и ингуши в целом по республике составляют около 450000 человек.

В республике 38 сект, насчитывающих свыше 20 тысяч человек. Они ведут активную антисоветскую работу, укрывают бандитов, немецких парашютистов.

При приближении линии фронта в августе-сентябре 1942 г. бросили работу и бежали 80 человек членов ВКП(б), в т.ч. 16 руководителей райкомов ВКП(б), 8 руководящих работников райисполкомов и 14 председателей колхозов.

Антисоветские авторитеты, связавшись с немецкими парашютистами, по указаниям немецкой разведки организовали в октябре 1942 года вооруженное выступление в Шатоевском, Чеберлоевском, Итум-Калинском, Веденском и Галанчожском р-нах.

Отношение чеченцев и ингушей к Советской власти наглядно выразилось в дезертирстве и уклонении от призыва в ряды Красной Армии.

При первой мобилизации в августе 1941 г. из 8000 человек, подлежащих призыву, дезертировало 719 человек.

В октябре 1941 г. из 4733 человек 362 уклонилось от призыва.

В январе 1942 г. при комплектовании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава.

В марте 1942 г. из 14576 человек дезертировало и уклонилось от службы 13560 человек, которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам.

В 1943 году из 3000 добровольцев число дезертиров составило 1870 человек.

Группа чеченцев под руководством Алаутдина Хамчиева и Абдурахмана Бельтоева укрыла парашютный десант офицера германской разведслужбы Ланге и переправила его через линию фронта. Преступники были награждены рыцарскими орденами и переброшены в ЧИ АССР для организации вооруженного выступления.

По данным НКВД и НКГБ ЧИ АССР на оперативном учете было 8535 человек, в том числе 27 немецких парашютистов; 457 человек, подозреваемых в связях с немецкой разведкой; 1410 членов фашистских организаций; 619 мулл и активных сектантов; 2126 дезертиров.

За сентябрь-октябрь 1943 года ликвидировано и легализовано 243 человека. На 1 ноября в республике оперируют 35 бандгрупп с общей численностью 245 человек и 43 бандита-одиночки.

Свыше 4000 человек - участников вооруженных выступлений 1941-42 гг. прекратили активную деятельность, но оружие - пистолеты, пулеметы, автоматические винтовки - не сдают, укрывая его для нового вооруженного выступления, которое будет приурочено ко второму наступлению немцев на Кавказ.из сотни тысяч призывались единицы....не годе гордым воевать.вспомнилась "свадьба в Малиновке":"опять власть меняется".самое главное две фуражки иметь...

Вадим: Да уж....про операцию "чечевица"говорить наверное не стоит!!?почему сослали весь Кавказ в Азию....надо было ещё и хохлов...

док: На Руси много таких пыхаловых.....пусть пыхтят...!! Зато они и весь мир знает про храбрость и отвагу полков "Дикой дивизии". А русские храбры, когда нажрутся водки....! И как же такие "храбрые "русские воины 300 лет под татаро-монголами ходили? Русские......а осталось ли чистых русских на Руси...??? Вы в себе разберитесь......для начала...!

Истинный Воин: Русских не стало.Власть пришлая с 1917 г. сделала для этого все возможное.Но тоже самое они сделают и с вами чеченцы и прочие народы.Вы им нужны лишь времено чтоб добить последних русских.Следующие вы! вот тогда и взвоете! и вспомните русский народ который вас кормил,защищал и работал за вас.Придет на русскую землю другой народ и это будете не вы.Другим народам, вы не нужны даром.За все нужно платить,(русские заплатили своей гибелью за то что всех защищали, помогали,адски работали, гробя себя,взяв на себя роль Бога) вот и вы расплатитесь, после окончательного заката русской нации.И не надо тех кто пишет правду обзывать фашиками и т.д это проще всего обозвать, у вас нет смелости признать факты даже здесь вы трусы.

Ruslan: Это из тойже серии, что татар не было на ледовом побоище и что шведов мочили одни русские) статья для советских учебников)

Хамидбий: Вы нацики уже задолбали!Уроженцы кавказа всегда были патриотами своей земли,в отличие, о твас нациков.Это вы здесь герои,а так если до вас дойдет дело то выходит как всегда показывает история-то Власовская армия то Бандера с Шухевичем!А так сами делайте выводы.

Владимир: Воюют за правду и веру, и все люди России,всех национальностей,всегда воевали храбро и без страха!!!

Владимир Николаев: Рустам!
Ты забыл еще добавить, что все воины дикой дивизии, состоящие из великих народов Северного Кавказа были, вооружены шашками из дамасской стали, поэтому с легкостью поотрубали все стволы у всех пушек "Железной дивизии" и этим обратили её в бегство. Ну, а потом уже всех просто добивали, добивали, добивали и добили, наконец.

Владимир Николаев: Черкешенке!
Ты можешь ходить и гордиться целыми днями, кто ты. И почему тогда Вы, такие гордые стараетесь приехать жить к нам москалям, в московию? Где ж Ваша гордость?
Но я хочу обратить твое внимание, что почему-то русские, да и все славяне никогда не говорят плохо про другие национальности. Хотя встречаются отдельные идиоты…
Русские мирные и терпеливые, от этого и все наши беды.
Мне, например все равно, кто ты, татарин, грузин, чеченец, украинец или узбек, главное чтоб человек был хороший. А плохих людей достаточно и среди мусульман и христиан. Так, что не нагнетай….

Владимир Николаев: Рустаму!
Из написанного я понял, что если бы не "Дикая дивизия", то русская армия была бы наголову разбита в самом начале 1-й мировой войны.
Это наверное связано с тем, что вся российская армия состояла сплошь из трусов и предателей, а "Дикая дивизия" из патриотов и настоящих воинов.

Аслан: я так понял вам дай волю вы всю историю по своиму напишите и что небыло 300 лет золотой орды что руских не кто не когда не захватывал что токо они всех побеждали сами в оденочку подвиг совершили стыдно быть такими как фашисты они тоже считали тока себя лучше всех народов и нечего не презновали и где они теперь задумайся писака

гром: Ещё одна падла ненавидящая вайнахов.

alike: Вот во время ВОВ известный факт, что очень многие шли на фронт добровольцами, даже не дожидаясь повесток. Во время 1-ой мировой войны в Российской армии представители кавказских народов не служили. Но, я думаю, все были в курсе, что страна воюет. Почему нет таких фактов, что горцы массово рвуться добровольно на фронт защищать Россию? Думаю, при таких людских потерях, в пополнении не отказались бы. Или им было всё ровно, это же Россия воюет, это война русских???

Мадина: Еще одна тупая провокация. Достали своей кормежкей про плохие и хорошие народы. Сволочи.

Рустам: Вот вся сущность русского народа трусливого подлого не признавая фактов реальных событий о Великой Дикой Дивизии о Великих народах Северного Кавказа наверняка предок автора этой статьи лизал пизду какой нибудь шлюхи в тот момент когда Ингушский полк шел на смерть

Динар: Яков Давидович Юзефович (12 марта 1872 - 5 июля 1929, Тарту, Эстония) – выдающийся генерал, в антибольшевистском сопротивлении с самого зарождения. Из дворян Гродненской губернии, мусульманин, польско-литовский татарин. С 23 августа 1914 начальник штаба Туземной («Дикой») конной дивизии. С 1915 - генерал-майор. Награжден орденом Георгия 4-й степени (1916): «За то, что состоя начальником штаба Кавказской туземной конной дивизии, в период боев с 11-го по 26-е января 1915 года в районе Лютовиска, Боберка, Ломна, неоднократно подвергая свою жизнь явной опасности, производил разведки и неустанно вёл наблюдения в бою, на основе которых составил план действий дивизии, причем во время произведения разведки 18-го января был ранен ружейной пулей, но остался в строю, продолжая выполнять свои обязанности. Во время самих боев принимал в них деятельное участие, постоянно лично давая указания частным начальникам и, зачастую, не имея возможности своевременно получить указания от начальника дивизии, по собственному почину, принимал такие меры, которые способствовали поражению австрийцев. По свидетельству начальника дивизии, он являлся главным сотрудником его в достижении решительной победы, одержанной дивизией над врагом»(Из архивных документов).

Вит: Бедных горцев обижают. Они уже начали вопить о национализме. Какая жалость. А они еще называют себя гордыми...

Сёма: Александр, я внимательно прочитал ахинею... Наверное, нельзя так "махать" субъективными доводами и тем более считать правдой безосновательную статью. видимо, Пыхач очень зол на туземцев. Сократ мне друг.......

Александр: как туземци за дымились от правды а.....

Черкешенка: они доказали, что вы ничего не стоите, и я безумно горда тем кто мы!
русскому народу никогда не сравнится с горцами,

Радэк: В годы первой Мировой войны на полях сражений прославилась Кавказская Туземная конная дивизия или как ее называли в народе, «Дикая дивизия». Она была сформирована из добровольцев Абхазии, Ингушетии, Кабарды, Балкарии, Адыгеи, Черкесии Чечни, Карачая, Дагестана и Азербайджана. Сформированные в сентябре 1914г. шесть полков дивизии – Кабардинский, 2й Дагестанский, Чеченский, – Татарский, Ингушский и Черкесский в едином строю защищали Отечество, продемонстрировав единство народов России. Здесь воевали плечом к плечу князья и простые горцы, потомки известных фамилий и помилованные абреки. Все вместе они образовали уникальное воинское подразделение, в котором царил дух солидарности и взаимовыручки, взаимопонимания, человечности и уважения к друг к другу. Когда начала формироваться Туземная дивизия, то Осетинский полк в ней не был предусмотрен. Вопервых, уже существовал Осетинский конный дивизион (позднее развернутый в полк), – во-вторых, в эту дивизию набирали добровольцев из мусульманских народов Кавказа, которые в России не подлежали воинской повинности. Рядовой состав полков, в основном, был однороден а вот состав офицеров был, очень пестрый. Командовал дивизией родной брат Государя Императора – великий князь Михаил Александрович. Среди командного состава дивизии – от генералов до прапорщиков – было много принцев, князей, графов и горской знати. Здесь служил персидский принц полковник Фазула-Мирза Каджар, корнет Хан Нахичеванский, сын писателя прапорщик граф Михаил Львович Толстой, полковник принц Наполеон Мюрат и др. Среди офицеров Туземной дивизии служило несколько осетин офицеров и рядовых, которые не раз продемонстрировали мужество и отвагу. В основном, они служили в Кабардинском и Татарском полках. При формировании Кабардинского полка в его состав были зачислены штаб-ротмистр Асланбек Туганов, ставший командиром 2-й сотни, поручик Хаджи-Омар Мистулов и поручик Даниил Сеоев. Запасную сотню Кабардинского полка возглавил ротмистр Григорий Козырев. Всю войну Асланбек Туганов провел в Кабардинском полку. Был ранен, выздоровев, в октябре 1916 г вновь возглавил 2-ю сотню. В конце 1917 г. он был уже подполковником. 4 декабря 1918 г. в селении Карачай он был арестован керменистами и с группой офицеров-осетин увезен во Владикавказ. Поручик Мистулов, родной брат известного генерала Эльмурзы Мистулова, ранее служил в 1-м Сунженско-Владикавказском полку. С 1909 г. он состоял в отставке, а с началом войны поступил в Кабардинский полк. 25 декабря 1914 г. , в бою в заснеженных Карпатах, он был тяжело ранен в ногу на вылет, но не пожелал эвакуироваться в Россию и, отлежавшись в полевом лазарете, уже 29 января 1915 г. вернулся в полк. Участвуя в Белом движении, Хаджи-Омар Мистулов был произведен в полковники. В 1920 г. он покинул Россию и в 1936 г. скончался во Франции, в Ницце. Казаком Терского войска был и поручик Даниил Сеоев, всю войну прослуживший в Кабардинском полку. В 1918 г. он служил в отряде Лазаря Бичерахова в Дагестане. В этом же полку находился корнет Джелаладин Кануков. В марте 1915 г. в Кабардинский полк прибыл корнет Константин Кодзаев. Уроженец селения Гизель, он в 1913 г. окончил Тифлисское военное училище и был зачислен в 83-й пехотный Самурский полк, в рядах которого и начал войну. Затем по желанию был переведен в Кабардинский полк. Его родной брат корнет Корнелий Кодзаев служил в соседнем, Татарском полку. 25 августа 1915 г. на берегу Днестра, у деревни Новоселка-Костюково корнет Корнелий Кодзаев погиб. Константин отвез тело брата для похорон в Гизель. Ранее Корнелий Кодзаев служил при Владикавказском окружном суде помощником присяжного поверенного. Летом 1915 г. в Кабардинский полк прибыл штаб-ротмистр Дохчико Кубатиев. Он служил в Ардагано-Михайловском пехотном полку, затем в 51-й артиллерийской бригаде. После ранения ротмистра Туганова он возглавил 2-ю сотню, а с марта 1916 г. командовал 1-й сотней. В октябре 1916 г. его послали на ускоренные курсы Академии Генерального Штаба. Окончив их, он вернулся и был назначен старшим адъютантом штаба Кавказской туземной дивизии. Уже в чине ротмистра Кубатиев с 22 мая по 21 июня 1917 г. исполнял обязанности начальника штаба дивизии. За отличия в летнем наступлении 1917 г. , по новым правилам, он был награжден солдатским Георгиевским крестом 4-й степени: «За то, что 28 июня 1917 г. во время боя под городом Калушем находился на наблюдательном пункте, на колокольне костела, в самом городе, который обстреливался ураганным огнем тяжелой артиллерии противника. Огонь был настолько сильный, что сам костел был им разрушен до основания и весь город пылал. Но ротмистр Кубатиев, презирая личную опасность и сознавая важность наблюдения за противником, все время не покидал наблюдательный пункт, сообщая обо всех передвижениях противника тем самым способствовал, нашему успеху в деле отстаивания города Калуша». Летом 1917 г. в Татарский полк был переведен полковник Василий Кубатиев. В годы Гражданской войны он отказался покидать родину и был расстрелян в 1920 г. В Татарском полку всю войну с отличием провоевал штаб-ротмистр Михаил Хоранов, сын генерала Хоранова. Ранее он служил в Императорском Конвое, затем в 1-м Верхнедудинском полку. Из офицеров Татарского полка Михаил Хоранов, единственный награжденный Георгиевским оружием. В дальнейшем он участвовал в Белом Движении, стал полковником и скончался во Франции 30 декабря 1942 г. Еще один сын генерала Хоранова – Петр поступил – добровольцем во 2й Дагестанский полк. За боевые отличия он был награжден Георгиевскими крестами 4-й, 3-й и 2-й степеней и произведен в подпоручики милиции. С ноября 1916 г. он уже поручик милиции. 2 июля 1917 г. , в бою севернее Калуша, в Галиции Петр Хоранов погиб. Уроженец Осетии Борис Дзахов после Тверского кавалерийского училища был произведен в прапорщики и зачислен во 2-й Дагестанский полк. За бой на подступах к городу Станиславову, за проявленный героизм был награжден Георгиевским оружием. «За то, что в бою 28 июля 1916 г. около высоты 311, командуя в чине корнета 1-й сотней полка и получив сведения, что наша пехота под натиском превосходящего противника находится в тяжелом положении и просит поддержки, по собственной инициативе, бросился в конном строю со своей сотней под сильнейшим огнем австро-германцев в атаку на их окопы, довел сотню, невзирая на большие потери в людях, до удара холодным оружием и, изрубив часть защитников окопов, прочих рассеял, благодаря чему опасность, грозившая нашей пехоте, была устранена». В этом же 2-м Дагестанском полку с отличием воевал штабс-ротмистр Георгий Кибиров. Добровольцем он участвовал в русско-японской войне, в составе Терско-Кубанского полка. За боевые отличия был награжден Георгиевскими крестами 4-й и 3й степени – и был произведен в офицеры. Затем он участвовал в поимке знаменитого абрека Зелимхана и стал известен как убийца Зелимхана. В 1916 г. ротмистр Кибиров был прикомандирован к Ингушскому полку и назначен командиром 5-й сотни (во всех полках дивизии было по четыре сотни). Эта сотня называлась «абреческая», в нее набирали бывших абреков, многие из которых были родственники Зелимхана. На время войны они забыли свои личные счеты к Кибирову и воевали мужественно и храбро. В декабрьских боях 1916 г. в Карпатах погибли 32 абрека из 5-й сотни. В мае 1917 г. сотня была расформирована, и Кибирова перевели в Осетинскую пешую бригаду. Кроме осетин офицеров, в Туземной дивизии с отличием сражались осетины рядовые. Двое из них стали полными георгиевскими кавалерами. Это Александр Кайтуков и Дацо Дауров. Старший урядник Александр Кайтуков служил в Татарском полку. Георгиевский крест 2-й степени (№ 60758) он получил: «За то, что в ночь на 23 июля 1916 г. , занимая с постом ответственный участок, отбил атаку противника силою до полроты и удержал пост до подхода подкрепления». А на рассвете 27 декабря 1916 года Кайтукова и Алиева Керима послали в разведку на высоту 625. Несмотря на сильный огонь, они выполнили задачу, точно указав расположение частей противника, захватив на обратном пути одного пленного. За это – дело Кайтуков получил Георгиевский, крест 2-й степени но так как такой у него уже был, его заменили на 1ю степень (№34396). В этом же полку служил и другой герой подпрапорщик Дацо Дауров. Георгиевский крест 1-й степени (№23039) он получил за то, что в бою 27 декабря 1916 г. находясь в тылу, увидев, что его спешенная сотня идет в атаку, вызвался присоединиться к цепи, в числе первых кинулся на противника, увлекая остальных за собой. Всадник вольноопределяющийся Сергей Хоранов Татарского полка во время атаки 25 августа 1915 г. 3-й сотней окопов противника под артиллерийским и пулеметным огнем вынес с поля боя раненого прапорщика князя Хаитбея Ширвашидзе и тем спас ему жизнь. За этот подвиг Сергей Хоранов получил Георгиевский крест 3-й степени. Георгиевского креста 3-й степени удостоился и всадник Татарского полка Камбулат Цогоев, за разведку под огнем противника. Так же за разведку юнкер милиции из этого же полка Хачаш Козырев получил Георгиевский крест 2-й степени. В августе 1917 г. Туземная дивизия была развернута в Кавказский туземный конный корпус, состоящий из двух дивизий. 2-ю Туземную дивизию возглавил генерал-лейтенант И. Хоранов, а начальником штаба стал полковник Г. Татонов. Командиром 2-й бригады этой дивизии был назначен полковник Я. Хабаев. 2-я бригада состояла из 1-го (командир подполковник Г. Дзугаев) и 2-го Осетинских конных полков. 26 февраля 1918 г. , когда корпус фактически уже распался, его командиром был назначен генерал-лейтенант Д. Абациев. За три года войны Кавказская туземная дивизия завоевала поистине легендарную воинскую славу и в этом есть заслуга и уроженцев маленькой Осетии. Феликс Киреев

Твоясмерть: И снова заказуха! Как вы задолбали шныре, хотите всех стравить,а Х вам!

САТО: КОНЕЧНО ЯЗЫКОМ ТРЕПАТЬ НЕ МЕШКИ ВОРОЧАТЬ Я ДУМАЮ ВЫ НЕ ТОЛЬКО НАЦИОНАЛИСТ НО ЕШЕ И МЕРЗАВЕЦ ЧЕЧЕНЦЫ И ИНГУШИ НЕ КОГДА НЕ БЫЛИ ПРЕДАТЕЛЯМИ И В АРМИИ ВЛАСОВА НЕ БЫЛИ ДА ЧТО ГОВОРИТЬ ЗА ПРОШЛОЕ ГЛАВНОЕ ТЫ УЖЕ НЕ КТО В ЭТОЙ СТРАНЕ ВСЕ ЧТО БЫЛО ДАВНО ЗАБРАЛИ АБРАМОВИЧИ И АРМИЮ КАЙЗЕРА МЕЖДУ ПРОЧИМ РАЗБИЛИ ЧЕЧЕНЦЫ И ИНГУШИ ОТ КОТОРОГО У ВАС ПЯТКИ ТВАРЬ И МЕРЗАВЕЦ ТАКИМ КАК ТЫ ИСТОРИЮ НЕ ПЕРЕДЕЛАТЬ СВЕРКАЛИ ТВАРЬ

RUSTGEH: дорогой имей честь и патриотизм и реальна учи историю.а свои знания якобы адресуй с.ш.а нам сними воевать. это совет ну конечна если ты не провакатор удачи

Ильман: фигня...